Призраки Москвы. Тени Петербурга - стр. 28
– Здравствуй, я Милава, – сказала девушка.
– Я Анна. Очень приятно, – поздоровалась журналистка и спросила: – Скажи, пожалуйста, а где моя одежда? И… где Фёдор? Он жив?
– Жив, конечно, – Милава хихикнула. – Он с Древним сейчас разговаривает, там – она неопределенно махнула рукой в сторону. – Не думаю, что тот его съест.
– Он же ранен был! – воскликнула Анна, вспомнив про кровь у себя на ладонях.
– А, ты про ту железку у него груди? Она же недолго в нем была. Древний немного время назад вернул, и та из него вылетела. Березу поцарапала.
– Я не понимаю…
– Я тоже многое не понимаю, – с готовностью кивнула Милава. – Например, мне непонятно, зачем ты на себе столько носишь? – она показала рукой на разложенную по комнате одежду Анны.
Анна сделала внутреннее усилие и, выбравшись из-под одеяла, стесняясь, в одних панталонах подошла и взяла в руки нижнюю юбку.
– Вот! – воскликнула Милава. – Зачем тебе три юбки? Боишься, что их кто-то украдет, и потому все на себе носишь?
Анна не стала спорить. Вместо этого сдержанно улыбнулась и пошла собирать свою одежду, разложенную по столу и стульям.
– Эта нижняя, – пояснила она, надевая юбку. – Эта – потому что прохладно. А эта – основная.
Милава внимательно слушала и кивала, будто записывая в памяти.
– Тебе бы в газету, – сказала Анна, застегивая пуговицу на рубашке. – Вопросы у тебя хорошие и слушаешь правильно.
– Я бы хотела, – серьезно ответила та, – но я не знаю, что такое газета.
Анна остановилась, посмотрела на нее и вдруг рассмеялась – от неожиданности и непосредственной наивности ее новой знакомой.
Застегивая корсет, она коснулась рукой кобуры – и замерла: револьвера не было. Аккуратно подбирая слова, спросила:
– Милава, скажи, пожалуйста… тут была такая железная вещь. С рукояткой и барабаном.
– Я знаю! – обрадовано воскликнула девушка, подскочила к столу и, откинув жакет, взяла в руки револьвер. – А барабан – это вот это, крутящееся? – она провернула его с интересом.
Анна застыла: первым был холостой патрон, теперь же под курком встал боевой. Милава же продолжала изучать новую вещь:
– Ух ты, крутится. А что еще тут движется? – ее палец соскользнул на спусковой крючок, и грянул выстрел.
Девушки хором взвизгнули от неожиданности. Пуля, прошив стену вскользь, выломала длинную щепку.
– Ой! – воскликнула Милава, а потом нахмурилась и попросила: – Не шевелись пока. Я сейчас поправлю.
Она зажмурилась, наморщила лоб и, плавно поводя стволом из стороны в сторону, замерла. Шепка, вращаясь, вернулась на свое место, аккуратно закрыв царапину на стене. Пуля, подлетев к стволу, втянулась в него вместе с появившимся из ниоткуда дымом.
– Злая вещь, – Милава положила револьвер на стол, – кусачая. Зачем она тебе?
– Для самозащиты, – ответила Анна. Она осторожно взяла револьвер, откинула барабан, провернула, выставив холостой патрон напротив ствола. Потом положила оружие в кобуру и незаметно выдохнула. – Скажи, а как ты это сделала? – обратилась она к Милаве. – Как выстрел обратно вернула?
– Так это же только что было, – ее лицо снова озарила улыбка. – На несколько мгновений у меня получается время назад провернуть. А вот Древний – он да, может надолго. Даже на целый день!
* * *
Фёдор сидел на мягкой траве у лесной опушки. Рядом на камне возвышался Древний, неподвижный, словно изваяние, вырезанное из времени. Был он высок, и чудовищно стар. Его лицо было тонким, почти прозрачным, кожа будто морщинистый пергамент. На лице без бороды и усов притягивали внимание глаза – ярко синие, как стоячая вода без волн и без дна.