Прислушайся к музыке, к звукам, к себе - стр. 5
Последняя причина, по которой вы можете держать в руках эту книгу – вас вовсе не интересует музыка, но вам понравились мои романы «Багровый лепесток и белый», «Побудь в моей шкуре» или «Книга странных новых вещей», и поскольку я больше ничего не написал из художественной прозы, вы решили дать шанс нон-фикшну.
Если так, вы можете обнаружить, что настроение, которым пронизана моя художественная проза, – отщепенец, смотрящий на своих, чужой, но не отчужденный, несентиментальный, но сострадательный – чувствуется и в этой книге.
И напоследок я должен признаться, что эта книга для меня. Я давно люблю музыку. «Прислушайся» – та книга, которую я хотел написать всю жизнь.
Слышите ли вы то, что слышу я?
Уи-и-и-и, у меня тиннитус!
Все началось в 2017 году, когда я только принялся за работу над этой книгой. Уже прошел не один десяток лет с тех пор, как я посетил самые громкие концерты в моей фанатской карьере – например, выступление The Birthday Party в концертном зале отеля Seaview в Мельбурне в 1983‐м (потом у меня несколько дней звенело в ушах) и концерт The Young Gods в гостинице Sarah Sands в 1992‐м, во время которого дребезжали окна, тряслись стены и едва не улетела крыша.
Тиннитус настиг меня дома, причем как раз в такое время, когда я не мог проиграть ни один компакт-диск даже на минимальной громкости.
Людям, которые хорошо меня знают, известно: если я перестаю слушать музыку, значит, со мной что-то сильно не в порядке. Но никто из друзей не имел возможности заметить, как мое музыкальное оборудование покрывается пылью. В тот период я все время находился в квартире один. Не считая моего тиннитуса.
Откуда он взялся? Вероятно, его вызвал стресс от нервного срыва. А может быть, его спровоцировали острые предметы, которые я засовывал в слуховые проходы, чтобы вычистить серу (от нее в ушах невыносимо зудело). Не суть. Из человека, у которого в голове было тихо, когда вокруг царила тишина, я вдруг превратился в человека с шумом в ушах, и этот шум не слышен тем, кто находится рядом.
Этот шум никуда не делся и семь лет спустя. Вы можете сидеть рядом со мной, приложив ухо к моей голове. На столь малом расстоянии вы, скорее всего, услышите шум воздуха, проходящего через мои ноздри на вдохе, если, конечно, вам не помешает аналогичная пневматическая деятельность ваших легких. Но вы не услышите этот металлический звон, напоминающий звук тормозов в поезде, который все время пытается замедлиться, но никогда не останавливается. Этот звук принадлежит только мне.
Когда я крепко сжимаю челюсти, звон в ушах становится громче. Это напоминает мне о том, что внутренняя форма ушей слегка меняется, когда я двигаю лицом, и что они состоят из костей, плоти, волосков и мембраны.
Мы представляем себе слух как некий волшебный рецептор в мозге. Нам кажется, что звуки рождаются в мире, проникают в отверстия по обеим сторонам головы и достигают нашего мозга.
Но на самом деле все не совсем так. Мир по природе молчалив. Когда падает дерево, или взрывается бомба, или скрипач щипает струну, выполняя прием пиццикато, в действительности происходит лишь определенного рода возмущение воздушной среды. Воздух перемещается. И в уши попадает перемещенный воздух, а остальное делаем мы сами. Наши уши и мозг – настоящие музыкальные инструменты. Если говорить еще конкретнее, барабанные перепонки, в сущности, ничем не отличаются от барабанов, на которых играет музыкант.