Прелестная наставница - стр. 15
Можно было сказать, что случилась мисс Галлант, но Люсьен придержал язык. Не то чтобы вечера, проведенные вне дома, могли остудить его вожделение, но с тех пор как эта римская богиня поселилась в Балфур-Хаусе, «Калверт» с его приевшимися кутежами заметно утратил свою привлекательность.
– Зачем я тебе? – съязвил он. – Опасаешься, что молокососов не пускают в «Калверт» без сопровождения?
– И верно, опасаюсь, – усмехнулся виконт. – Ты – мой пригласительный билет в любой притон. Ну, Добнер, идешь?
– Я бы не прочь, – вздохнул тот, – но жена за это оторвет мне голову.
– Только если узнает, – заметил Люсьен. – Исповедоваться совсем не обязательно.
– Вот и видно, что ты не женат! Уж не знаю, каким образом, но жены всегда и все узнают.
– Ну так что? – буркнул Люсьен с неожиданной злостью.
– То есть как это – что?
Люсьен зашагал быстрее. Вот болван! Ну и пусть ходит на задних лапках перед женой, если ему так нравится. В тот день, когда он, Люсьен Балфур, позволит женщине диктовать ему свою волю, он прыгнет с вершины Тауэра!
– Слушай, а когда открытие? – прозвучал у него за спиной голос Белтона.
– Открытие чего?
– Скульптурной группы «Миссис и мисс Делакруа». До сих пор все твои отзывы о них состояли из коротких, но емких проклятий. Такое ощущение, что ты постоянно раздражен.
– Ощущение! – огрызнулся Люсьен. – Когда я буду раздражен по-настоящему, ты это сразу поймешь.
– Ты так долго твердил, что твоя кузина – истинное исчадие ада. Теперь все сгорают от желания на нее взглянуть. Не тяни, выводи ее в свет!
Ну уж нет, подумал Люсьен и стиснул зубы. Роза увидит блеск навощенного паркета бальных зал не раньше, чем переймет всю грацию и стиль мисс Галлант. Ни пудель, ни павлин не предстанут перед столичной знатью, и будь он проклят, если упомянет об этом даже лучшим друзьям!
Внезапно Люсьен припомнил, что замужество кузины означает еще и начало поисков невесты для него самого, и приуныл. Правда, существовала такая вещь, как развод… но этот благословенный свет сиял бесконечно далеко, лишь после того, когда родится законный наследник.
С невольным содроганием Люсьен оттеснил неприятные мысли подальше.
– От любопытства, Белтон, еще никто не умирал. Открытие состоится тогда, когда я сочту нужным.
– Гнусный тиран!
– Можешь сыпать комплиментами хоть весь день, все равно не поможет.
Александра, сидя в кресле, думала о том, что ее улыбка, должно быть, выглядит не слишком натурально – во всяком случае, от нее сводило губы. Фиона Делакруа почти терялась в кружевной пене подушек и больше всего походила на младенца-переростка. Эта достойная матрона оставалась в постели до полудня и вот уже почти час была занята обличительной речью в адрес современного общества.
– Знать уже не та, что прежде, – важно рассуждала она. – С прискорбием могу сознаться, что это относится и к нашему семейству.
– Вот как? – Александра поднесла чашку с чаем ко рту и сделала глоток, чтобы дать хоть какой-то отдых лицевым мускулам.
– Представьте себе! Когда умер Джеймс, я письменно выразила Люсьену свои соболезнования и предложила возглавить поминовение.
– Какое великодушие! – воскликнула Александра, тщетно стараясь вообразить себе эту женщину в заботах о громадном, погруженном в траур особняке. Вполне вероятно, она приказала бы затянуть все черным крепом, а сама оделась бы в бархат, тоже сплошь черный. За час общения с ней Александре удалось сделать единственный вывод относительно ее характера: Фиона Делакруа не знала меры, когда речь шла о ярдах дорогой материи.