Последний кайдан - стр. 22
Я отполз подальше от волка.
– Сенсей! Что происходит?!
– У тебя нет времени, Киро. Пора тебе узнать, кто я.
– У меня полно времени!
Я не верил, что веду беседу с оборотнем. Волк был в три раза крупнее обычного, с его морды свисал длинный мех, точь-в-точь такой, как борода сенсея. Пасть его горела алым, как и его глаза. Шерсть на загривке встала дыбом. Коричневая слюна закапала весь пол, который я оттирал до блеска после каждой тренировки.
– Завтра ты попросишь о смерти, Киро, и станешь оборотнем вместо меня.
– Нет! Я не собираюсь просить ничего такого, сенсей!
Волк огрызнулся и одним движением лапы повалил меня с ног, едва мне удалось подняться.
– У тебя нет выбора. Выжить и не умереть – не одно и то же.
– Бред!
Я схватился за голову. Тоси слишком часто лупил меня тряпкой по голове. Наверное, повредил какой-то нужный мозжечок…
– Или я тебя убью и ты выживешь, или ты просто умрёшь.
– Какая-то странная логика – жрать меня, чтобы спасти!
– Что мне жрать? Твои мослы и твой яд?
– Яд? Какой яд? В чае, да?
– В твоей крови, Киро. Я Оками, хранитель священной рощи и храма Ёцумо. Мне подчиняются нурарихёны, верховные демоны-ёкаи. С моей смертью ты получишь мою память и все знания, Киро. Только так ты найдёшь ответ на вопрос, кто ты и в чём твоё предназначение… Я ждал тебя, Киро, всю свою жизнь более пяти столетий.
– А просто так не можете сказать мне, сенсей? Если знаете, скажите, и убивать меня не придётся!
– Чтобы услышать, научись слушать.
– Но я не понимаю!..
– Вот мой последний урок, Киро. Ты попросишь, и я убью тебя. Ты станешь оборотнем, займёшь моё место и узнаешь правду о синей свече, о твоём огарке. Или я просто так расскажу тебе эту правду, и через сутки ты умрёшь зря.
– Смерть – расплата за знания?
– Смерть, Киро, – расплата за грехи твоих предков. То, что в детском доме тебе так легко выдернули суставы, означает болезнь. Ты не совсем человек, Киро, поэтому научился управлять собственными костями, стал вором. Но от этого жизнь твоя не стала длиннее. Забыл, как быстро ты устаёшь? А про медкомиссию два года назад тоже забыл?
Теперь я вспомнил, что результаты анализов и проверок сенсей мне так и не показал. Какие ещё нужны доказательства, помимо моего кровавого кашля, что со мной давно что-то не так?
– Если выживу я, то вы умрёте! Кто у меня останется? Кто?! У меня никого нет!
– Ты встретишь стаю, Киро. Ты объединишь их.
– Кого «их»?
– Наследников самураев. Ваш долг – исполнить волю духов и людей, завершить начатое праотцами. И ты, Киро, должен завершить обучение, получить мою силу и знания. Тогда ты сможешь…
– Выжить и не умереть?
– Попроси убить тебя, Киро. Я не могу сделать это сам.
– Не могу! Я не хочу, чтобы вы умерли!
Впервые за восемь лет слёзы хлынули из моих глаз.
– Тогда всё решит бой.
Я подобрал палку.
– Тоси-сенсей всему меня научил, оборотень.
– А кто, по-твоему, научил Тоси-сенсея?
Ёкаю хватило мгновения, чтобы перекусить палку, а потом и кожаный мяч щёлкнуть, как фисташку, и одним укусом напополам разгрызть лавку. Каждый удар его когтистой лапой разрывал на лоскуты татами.
– Прекрати уродовать зал! Здесь душа сенсея!
Я не мог удержаться от удовольствия пнуть его хоть чем-нибудь, но под рукой у меня осталась только свеча, которую я швырнул оборотню в лоб. Тот взвизгнул блохастым кутёнком и исчез, оставив клоки шерсти и лежащего лицом вниз Тоси.