Полночные тени - стр. 75
– Ты уже достаточно размялся и поел. Думаю, пора возвращаться к себе.
Он поднялся, требовательно протянул руку, мне пришлось отдать ему миску с ложкой.
Затем я сам поднялся.
От волнения бросило в жар, на лбу выступила испарина, задергалась мышца на лопатке. В голове забилась мысль: «надо усыпить его бдительность. Момент уже близок».
– Спасибо, – сказал я. – За суп или кашу, как вы ее там называете. За много дней мне впервые не хочется сдохнуть. Знаете ли, приятно, когда в животе разливается блаженное тепло.
– Три раза в день, – напомнил старик. – Столько мы будем кормить тебя. За хорошее поведение получишь ведро чистой воды – от жажды не умрешь.
– Можно я задам вопрос? Всего один.
Он хмыкнул, оглядел меня с ног до головы, кивнул.
– Валяй.
– Вы же здесь за главного?
– Ла…
Договорить ему не дал – мой кулак впечатался ему в скулу.
А потом я побежал.
Ветер засвистел в ушах, ноги понесли вперед, а тело стало легким, словно пушинка. За спиной раздались крики.
Но я лишь ускорился.
Время замедлило свой ход, и мне показалось, будто стена леса отодвинулась от меня на несколько лиг – никак не добраться.
Реальность истончилась до предела, наполнилась деталями: серая трава и черные ветки под ногами, бугристый валун в десяти шагах, свинцовое небо над головой, ворона, вспорхнувшая с куста.
Сорок шагов до леса…
Тридцать… Двадцать…
Над ухом просвистело. Затем впереди от меня в ствол ударило что-то тяжелое, в стороны полетели щепки.
Стрела? Копье?
Я инстинктивно рванул влево.
Миг – и в плечо будто ударил таран. Тело повело в сторону, нога предательски скользнула по грязи, и я упал на колени. Боль взорвалась в руке, распустилась ярким бутоном.
Взгляд упал на землю, рядом со мной валяется стрела; наконечник не острый, а закругленный, с массивным шаром. Пальцы было потянулись к плечу, проверить ушибленное место, но я заставил себя подняться.
До леса остается всего-ничего!
Смогу!
Справлюсь!
Сделал шага три, когда спину припечатало. Мир вдруг закружился в водовороте. Небо и земля несколько раз успели поменяться местами, прежде чем плюхнулся в грязь.
В голове зашумело, призрачная дымка застила глаза, к горлу подкатил тошнотворный ком.
В момент удара позвоночник хрустнул, и теперь любое движение сопровождается острыми уколами где-то между лопатками.
Мало того, одежда стала мокрой из-за росы, отяжелела.
– Вон он! Стреляй! – донеслось до меня.
Сжав волю в кулак, я поднялся – по крайней мере попытался.
Лес в двадцати шагах от меня, такой манящий зовущий…
Очередная стрела угодила мне в висок.
Всё вспыхнуло яркими красками – и спасительная тьма погрузила меня в свои воды.
Глава 2
(1)
Как говорил старик, я пролежал в бессознательной лихорадке пять дней.
Сны не тревожили меня, помню лишь всплывающие из пустоты мелочи: запах чего-то едкого, видимо, мази, вкус настойки, обжигающей, терпкой, и голоса рядом со мной – спорящие, эмоциональные, тяжелые.
Пришел я в себя из-за головной боли, мой левый висок пульсировал, словно намеревался взорваться. Перед мысленным взором вставала картина, как черепушка взрывается на тысячи осколков, а кровавые ошметки облепляют стены…
Тогда до меня дошло: всё это время я пролежал не в затхлом колодце, а в настоящем доме.
На теплой кровати.
Правда, радость моя оказалась недолгой.
Рядом со мной сидел старик. Стоило мне раскрыть глаза, как он приказал отправляться в свою “нору”.