Полночные тени - стр. 73

Я поднял голову.

Лепестка пламени хватает, чтобы осветить еще ладоней пятнадцать надо мной. Дальше властвует тьма. Как только меня опускают в колодец, его закрывают тяжелой каменной плитой. Лучи солнца сюда не проходят.

Я пошевелился, звякнула цепь на лодыжке, крепящаяся к шару.

Огонек свечи дрогнул, едва не потух – в какой-то миг грудь болезненно сжало, я огородил пламя ладонями.

Вот и всё мое хваленое спокойствие. Едва не умер от волнения.

Завтра!

Я попробую спасти себя сам.

(4)

– Сам умоешься или умыть?

Не отвечая, я подполз к ведру.

Опустил ладони в воду – и кожу обожгло ледяным холодом.

Брызнул в лицо, ахнул.

– Уже лучше, – сказал старик. – Для второго раза даже неплохо. Если продолжишь в том же духе, дам мочалку.

– С-с-спасибо.

– Есть хочешь?

– Д-д-да.

Он протянул мне дымящуюся миску.

В нос ударил густой запах куриного мяса, рот наполнился слюной, а в желудке протестующе заурчало. Я едва не выхватил у него миску, положил к себе на колени.

Бульон!

Наваристый, горячий, одурманивающий. Даже скорее густая каша с кусочками картофеля, моркови, лука, репы, орехов и овсянки. Присыпанный сверху мелко нарезанным зеленым луком.

– Ешь аккуратнее, – предупредил старик. – Ты уже больше трех дней просидел в колодце – может скрутить кишки, если не будешь знать меры.

Я лишь кивнул.

Пальцы с нежностью обхватили ложку, торчащую посередине миски.

Сдерживать я себя не собирался.

– Станем кормить тебя три раза в день: утром, днем и вечером. Утром – бульон. Днем – шашлык из баранины. Вечером – что-то с рыбой, лепешка из трески или каша.

– И с… че…го… такая щедрость? – спросил я с полным ртом.

Старик проигнорировал меня, задал свой вопрос:

– Как тебя зовут?

Мелькнула мысль наврать.

Однако ее отбросил – мало ли меня проверяют.

– Жакерас, – ответил.

– Ты был купцом, правильно?

– Да. Пятым звеном гильдии Золотое око.

– Моя имя – Ахлоас.

– Я… буду знать.

– Получается, оружие ты никогда в руках не держал?

– Со своим караваном я побывал по всему миру. Приходилось сражаться с бандитами и прочим сбродом. Мечом махать я умею, пусть это и не самый главный мой талант. – Я съел еще ложку. – Меня будет искать гильдия, ты понимаешь?

– Не сомневаюсь, – сказал старик.

– И, скорее всего, сюда явится небольшая армия. Золотое око такое не прощает…

– А охотиться умеешь? – перебил он меня.

– Нет.

– Чтению обучен?

– К чему этот допрос?

– К тому, что ты илот. А я твой хозяин. В этот раз я прощу тебе дерзость. В следующий – накажу. Поэтому повторю вопрос: ты обучен чтению?

– Ну конеч… Да.

– Геткормейский, аккаратский, карлагский, нокронговский диалекты?

– Да. Знаю коатский, если это необходимо.

Он покивал, его губы растянулись в довольной улыбке.

– Хорошо, илот Жакерас. Очень хорошо. В этот раз нам дали не бесполезное мясо.

Я как бы невзначай оглянулся.

Вокруг поднимаются руины.

Двухэтажные каменные дома таращатся на меня черными провалами окон; крыши кое-где обвалились, оголяя темное нутро; фасады заросли серым мхом – те, точно прибрежные водоросли, свисают с надстроек или расползаются по трещинам стен.

Предо мной растянулся могильник, призрак прошлого – некогда прекрасный городок стал мертвым скоплением камней, плит и растрескавшегося мрамора.

И от того контрастнее смотрятся свежие низкие срубы с покатыми крышами. По всей видимости, их построили относительно недавно. Из-за вечной сырости в здешних местах дерево потемнело – и домики выглядят грязными. Жирный черный дым, валящий из труб, лишь усиливает образ.