Падение - стр. 30
Когда понимаю, что оттягивать дальше нельзя ― ещё минута и, наверное, даже бесчувственный Бестужев забьет тревогу ― собираюсь с мыслями и выхожу из ванной. Уже на первой ступеньке ощущаю приятный и до этого момента, казалось бы, незнакомый мне аромат, напоминающий осенний сад, наполненный запахом прелых листьев, уже забродивших под нескончаемыми дождями. Картинками в голове проносится счастливое детство ― то, в котором мне пять, я кружусь посреди парка в ворохе опавшей листвы и ещё не знаю, что скоро встречу несчастного мальчика, который изменит всю мою жизнь.
Сейчас этот мальчик уже мужчина. Высокий, широкоплечий, с красивым скуластым лицом и будто вылепленными из глины сильными руками. И не должна ― знаю, понимаю ― но всё равно любуюсь. Бестужев стоит, чуть расставив ноги, и даже через футболку вижу, как напряжена каждая мышца на его спине. Непослушные каштановые пряди падают на высокий лоб, а полные губы сжимают зажженную сигарету.
Я не выношу запаха дыма. Особенно от сигарет. Но как ни странно не чувствую тошноту. А ведь должна, да? И Бестужев, и его дом насквозь пропитаны никотином, мне даже дышать здесь должно быть тяжело. Я должна чувствовать страх, отвращение, дискомфорт. Но вместо всего этого чувствую лишь безопасность. Здесь, с Ним. Что совершенно сбивает с толку. Неужели с Бестужевым может быть безопасно? Или просто из двух зол…
― Я заварил чай. Пирожных не предложу, но печенье вроде съедобное.
Моргаю, потому что всё это неправильно. Совсем. Антон предлагает мне чай? Эта мысль зацикливается в голове, проигрываясь в ней снова и снова, а я шелохнуться не могу, удивлённо таращась на придурка вот уже во второй раз. В первый ― когда он чуть было не насильно затащил меня к себе домой.
― Не хочешь ― вылью.
― Хочу, ― резко, даже слишком.
Смелею и делаю в его сторону шаг. Затем второй. И интересно, и боюсь ступить как―то не так, неосторожно, спугнуть. Потому что это слишком невероятно ― всё, что происходит сейчас. Всё, что происходит в принципе.
― Чай на любителя, но другого нет.
А я не привередливая, ― едва не срывается с языка, но вместо этого молча подношу чашку к губам. Запах и правда необычный. Отдалённо напоминающий смолу или канифоль. Но не отталкивающий, скорее наоборот ― манящий. Вначале горло жжёт от непривычной горечи, но её довольно быстро сменяет приятная терпкость, смешанная с легкой кислинкой. После второго глотка вкус раскрывается сильнее ― становится слаще, медовее. И, кажется, мне даже нравится.
― Спасибо.
― Как только ураган стихнет, ты сможешь уйти. Вещи оставь себе. И если не хочешь влипнуть в неприятности, вызови такси.
Что уже слишком заботливо для Бестужева.
― А если не кончится? ― спрашиваю, и он замирает у двери.
Простой вопрос и вполне возможный вывод. Ураган действительно может не стихнуть, а я, если быть честной, очень боюсь оказаться в его гуще.
Но, наверное, я жду от сегодняшнего дня слишком многого. И Бестужев даёт мне это понять. До скрежета в зубах стискивает челюсть и хлопает дверью, оставляя меня одну.
Как и боюсь, ураган за окном становится лишь свирепее. Не только слышу это, но и вижу, потому что всё время с той минуты как Антон уходит, неотрывно смотрю в окно. Чай остывает, печенья так и не касаюсь. Просто сижу, не шевелясь, и гадаю, как поступит Бестужев ― вышвырнет или приютит?