Оттенки молока и меда - стр. 22
Доигрывая мелодию, Джейн не могла не заметить, что Дюнкерк смотрит на нее, не отрывая взгляда. Он стоял за тем креслом, в котором устроилась мисс Элизабет, и выглядел полностью очарованным звучащей музыкой. И это стало для Джейн величайшей на свете похвалой.
Комната между тем начала покачиваться, и Джейн решила, что разумнее всего будет закончить с музыкой – по крайней мере с музыкой, сдобренной чарами, – пока с ней не случился обморок. Но когда мисс Дюнкерк попросила объяснить, каким образом Джейн заставила иллюзорных нимф плясать по гостиной, все-таки это были довольно хитрые чары, та не удержалась и создала их еще раз, а затем еще и еще. Обе так увлеклись разбором процесса создания складок, что остановились лишь тогда, когда основательно запыхались и употели.
На нежном личике мисс Дюнкерк отразилось напряжение, но, по крайней мере, оно хотя бы немного разогнало ее меланхолию, и это не могло не радовать. Так что Джейн добавила:
– Вы можете навестить меня в любое время, дорогая, я с радостью поделюсь с вами теми скромными знаниями, которыми владею сама.
– Пожалуй, нам пора, Бет, – добавил мистер Дюнкерк. – Не будем отвлекать обеих мисс Эллсворт от их насущных дел. – Тут он осекся и огляделся по сторонам: – А где же мисс Мелоди?
Джейн неожиданно сообразила, что сестрица успела выскользнуть из гостиной так тихо, что никто и не заметил. Она тут же вскочила на ноги, позабыв о том, что только что усиленно сплетала чары.
Комната вокруг заплясала, а затем перед глазами все потемнело, и Джейн рухнула на пол.
…В ноздри ударил едкий запах; Джейн чихнула и открыла глаза. И обнаружила, что мисс Дюнкерк сидит рядом с ней на диване и сует под нос флакон с нюхательной солью. А рядом стоит Нэнси, их экономка, драматично заламывая руки и то и дело приседая в очередном виноватом реверансе. А в противоположном углу мистер Дюнкерк хлопотал вокруг матери Джейн – та развалилась в своем кресле так, будто это она перенапряглась, играя и сплетая чары одновременно.
– Она очнулась! – возвестила мисс Элизабет, и миссис Эллсворт мигом пришла в себя.
– Ох, мистер Дюнкерк! Что бы мы делали? Что бы мы делали, если бы вас здесь не оказалось?
Осознав, что произошло, Джейн залилась румянцем. Похоже, это мистер Дюнкерк перенес ее на диван. Она аккуратно приподнялась и села, стараясь отогнать дурноту.
– Прошу меня простить, мистер Дюнкерк. Мне жаль, что я доставила вам столько хлопот.
– Вам не за что извиняться, мисс Эллсворт. Напротив, это мне следует попросить прощения. Боюсь, мы непростительно злоупотребили вашим гостеприимством.
Мисс Элизабет виновато округлила глаза.
– Да, простите нас, пожалуйста, мисс Эллсворт. Мне не стоило просить вас сыграть что-нибудь еще, но вы так замечательно играли…
– Не вините себя. Я занималась этим утром кое-какими делами, тоже требовавшими применения чар, и не совсем верно оценила, сколько сил потратила. Мне попросту не стоило так резко вставать, так что если я на кого и злюсь – то только на себя.
– Да-да, – встряла миссис Эллсворт, сжимая руку мистера Дюнкерка, – вся вина лежит сугубо на Джейн. Так что вам не стоит об этом беспокоиться. Право слово, совсем не стоит.
Мистер Дюнкерк поджал губы и оглянулся на Джейн, судя по всему, он с трудом сдерживал смех.
– Что ж, миссис Эллсворт, независимо от того, кто виноват в этом инциденте, полагаю, нам с Бет и впрямь не стоит задерживать вас еще дольше.