Отравленные узы - стр. 12
Если бы не деньги, продала бы и квартиру, но жильё – слишком ценное и дорогое, чтобы разбрасываться вот так просто. Это не новый шкаф, не полка и не шуба, а целые стены, чья стоимость – космос, десятки лет непроглядного труда, убитого здоровья. Нет уж, тут никак не продать и не обменять. Слишком много волокиты и потерь.
«Рад за Вас, Ната, – лаконично ответил Р. – Жду встречи на следующей неделе».
От этой фразы будто камень покатился с плеч. Я улыбнулась и внезапно почувствовала, насколько душно и затхло вокруг. Раз-два – толчок и распахнутые окна, три-четыре – порыв осеннего ветра и рыжий листик клёна на подоконнике. Ну вот, уже лучше!
Волны тепла пошли от сердца к плечам, легонько коснулись головы и разошлись вдоль стен, словно показывая: ты, Ната-Наточка, и только ты здесь хозяйка, и никто не вправе тебе указывать – ни мёртвые, ни, тем более, живые. Ты одна в целом свете, ты – прохладный вольный ветер и пёстрая осень, ты – олицетворение свободы.
– И ты найдёшь сокровище, которое потеряла в детстве – ту себя, что была до. И даже больше, если продолжишь идти, – раздался мягкий голос Госпожи Дорог.
Она снова пришла, увенчанная оттенками багряного и оранжевого и готовая протянуть ладонь в очередной трудный момент.
– Спасибо, – я прижалась к её плечу. Запах поздних ягод и вина вдарил в нос, вскружил голову и осел рябиновой дымкой перед глазами. – Веди меня, куда нужно. Ты ведь за этим пришла?
4.
Когда-то давно я и подумать не могла, что отправлюсь в мир иной раньше срока, да ещё в сопровождении мифической девы, не просто богини – титаниды, что век от века купается в лунном свете. Но так уж вышло. Госпожа Дорог появлялась на перекрёстках и улочках, полупризрачная и живая. Поначалу она не говорила со мной, точнее – я не обращалась к ней, принимая за галлюцинацию или искусную голограмму.
Чуть позже выяснилось: видят Госпожу Дорог далеко не все, в основном юнгианцы, старухи, некоторые шаманы и иногда – разгневанные или обиженные женщины. Это был первый шаг, первая прореха на мировом полотне, отделяющем нас от безумной ирреальности – бушующего океана из теневых чувств, конфликтов, снов, грёз, надежд, идей и звериного начала.
– Если ходить аккуратно и вовремя концентрироваться на теле, ничего не случится, – поведала однажды Госпожа Дорог. – Но лучше тебе не знать, каково это – отлететь головой и потерять связующие нити.
Конечно же, на всякий случай я проверилась у психиатра и сделала МРТ головного мозга. Ноль отклонений, ноль предпосылок к шизофрении или чему-то похожему. Впрочем, мать тоже считалась здоровой по всем документам, пока её чудовища не сорвались с цепи и не закружились в кровавом танце из чужих кишок и костей.
Подземье встретило нас каскадом иссиня-чёрных гор. Они возвышались над долинами, сотканными из сотен огоньков и костров. Были там и чертоги тумана, увенчанные молочной дымкой, и журчащий водопад вдаль, и тяжёлые булыжники, что ползли вверх, а после падали, сотрясая округу. Небо тонуло во мгле, да и было ли оно вообще?
– Благодарю, – я поклонилась Госпоже Дорог прежде, чем развернуться и зашагать к знакомому пригорку.
Сделав своё дело, она рассеялась по ветру. Наверняка отправилась в очередное путешествие или отозвалась на чей-то зов.
А меня уже ждало чешуйчатое чудовище, родное и далёкое одновременно.