Остановить Демона - стр. 37
– Доллары! Решетов безмолвно протянул барсетку, милиционер забрал её, открыл, посмотрел внутрь, ухмыльнулся, закрыв, сунул под мышку.
В этот момент к водительской двери подбежал Кормилин, дёрнул за ручку, распахнул, молча, направил в салон пистолет с глушителем. Другой рукой схватил Георгиева за шиворот и рванул из салона так сильно, что пожилой крепкий мужчина встал у машины на четвереньки. Кормилин подождал, когда тот немного приподнимется, и на полусогнутых ногах потащил его к багажнику, открыл и заставил влезть. После чего захлопнул крышку.
Замок громко отчаянно лязгнул. Васильев показал пистолетом Роману выйти. Сам открыл заднюю дверь и, нагибаясь, заглянул внутрь. Пассажиры сильнее отодвинулись вглубь, точно от проникающей внутрь чумы. Милиционер указал на освободившееся место Решетову, и тот сел четвёртым, пригибая голову, плотно прижимаясь боком к жене. Надежда повернулась вполоборота, обняла суженного дрожащими руками, прижала к себе, лицом упала ему на грудь, закрыла глаза, с ужасом слышала бешеный стук мужского трепещущего сердца. Ольга Ивановна притиснулась к мужу. Васильев захлопнул дверь, сел на переднее сиденье, кинул барсетку под ноги. Кормилин устроился на место водителя, завёл мотор, коротко спросил у Дмитрия:
– Доллары у тебя?
– Да. Красные «жигули» выехали на шоссе. Следом за ними двинулась машина жёлтого цвета, ранее стоявшая на обочине с открытым капотом.
Удивительная тишина в салоне передалась двигателю, точно и он почувствовал нависшую угрозу. Работал ровно, чтобы никто не обратил на него внимания, не заметил, не вспомнил. Четыре пассажира на заднем сиденье точно разъединились. И, несмотря на тесноту, каждый оказался наедине со своими мыслями в своём безумном страхе в робкой трепетной надежде. Выражения лиц застыли в недоумённом ожидании. И только бегающие запертые в глазницах зрачки выдавали одинаково скачущие путаные мысли, сумятицу в головах. Полные беспомощного страха взгляды пассажиров периодически замирали, останавливаясь то на аккуратном коротко стриженом затылке Кормилина, то на каменном лице Васильева, который сидел вполоборота, держа перед собой пистолет с глушителем. Дмитрий поглядывал на едущую сзади машину, переводил взгляд на пассажиров по очереди – с одного на другого. Он не думал о том, что случится, жил настоящим. За бледной маской надёжно скрывались звериная настороженность и боязнь. Он чувствовал, что панический страх, сковавший людей, повисшая в салоне напряжённость могут привести к неожиданным поступкам, слышал о таком в центре подготовки сотрудников. Пытаясь разрядить обстановку, включил магнитолу – тихо зазвучала музыка. Криво улыбнулся, точно лицу мешала маска, сообщил:
– Ничего не бойтесь! Кажется, эти слова расколдовали только Михаила Сергеевича. Его ладони, лежащие на коленях, начали дрожать, и он зажал их между ног, вибрация передалась локтям и предплечьям. Он кивнул несколько раз, с трудом разжимая рот, заикаясь, подтвердил:
– Я… я знаю, у… меня зять этим занимается, дочка говорила – у него пистолет есть. Я… я всё понимаю… Роман резко обернулся к нему. Испуганное бледное лицо пошло красными пятнами, страх обратился в ненависть, глаза сверкнули, прервал лепет:
– Так это ты, сволочь, всё устроил? Деньги забрали… что ещё вам нужно? Тимин испуганно вжал голову, стали дрожать плечи: