Обреченные. Путь в огонь - стр. 11
Она не смогла отказать себе только в одном: выпила кружку воды, потому что жажда стала нестерпимой, а те редкие снежинки, которые ей удавалось словить губами, как раньше, только делали хуже.
Она ненавидела всех вокруг, но сосредоточением этого чувства был один человек. И имя ему — Герман Гроэр. Ибриен слышала все, что он говорил, иногда собирая людей всех вместе. Он вещал о каких-то высоких вещах. О вере, целомудрии, щедрости, сострадании и еще кучи понятий, о которых на самом деле и не знал. Вероятно, именно по его приказу погибли все, кто был ей дорог. Это он должен поплатиться за все! За каждую каплю крови ее родных. За все страдания Ибриен. И так обязательно случится. Только нужно придумать, как это сделать. Как выбраться из клетки и уничтожить всех врагов. Из почти девочки Ибриен превратилась в безжалостную убийцу. Да, она еще никого не убила. Но это пока. Пускай только ей представиться возможность. Лишь один шанс. И она его не упустит!
Становилось все холоднее. В особенно студеные ночи ее переводили из клетки в шатер, который находился под постоянным наблюдением. И хотя его стены спасали от пронизывающего северного ветра, сильно теплее Ибриен не становилась. Холод разъедал изнутри.
Но однажды после захода солнца он перестал терзать ее, она словно впала в полузабытье. И это приносило покой. Может быть, все же пора прекратить бороться? Она так устала… Ей показалось, что за руку ее держит мать. Она заботливо потрогала ее лоб, как бывало, когда Ибриен простужалась в детстве.
— У нее жар! — сказала мать кому-то мужским голосом. — Переложите ее на шкуру и несите еще одну!
Ибриен, ничего не понимая, с трудом открыла глаза. Все двоилось.
— Я Рудхарт, врачеватель, — он внимательно смотрел на ведьму.
Она хотела отмахнуться, сказать, чтобы убирался к демонам, но сил на это не хватило. Как во сне, она ощущала, что ее подняли и переложили на мягкую теплую шерсть. Точь-в-точь, как у ее Лэни. Однажды Ибриен нашла в лесу умирающего волчонка. То ли мать малышки погибла, то ли бросила слишком хилого щенка. Ведьма спрятала находку за пазуху и скорее пошла домой, где дала меховому комочку козье молоко. На нем-то Лэни и выросла. У нее были проблемы: волчица не могла долго бегать, лапы начинало сводить судорогами, поэтому в лесу она в любом случае не выжила бы. Кроме того, она оказалась очень маленькой, не больше обычной дворняжки, каких можно встретить в городе. До грозного лесного хищника той было далеко. Однако Ибриен сильно любила Лэни, а та ходила за ней хвостом. Где она сейчас? Девушка надеялась, что молодая волчица спряталась где-то или убежала, а не погибла, как и остальные дорогие ей существа.
— Что она сказала? — послышалось где-то рядом, говорил тоже мужчина, но другой.
— Какую-то Лэни зовет, — с усмешкой сказал врачеватель.
На Ибриен опустилось тяжелое одеяло. Она наконец стала что-то ощущать. Ее трясло. В тишине она стала погружаться в темноту, словно проваливаясь в ничто.
— Сколько дней она уже не ела? — снова услышала ведьма, улавливая слова краем сознания.
— Всю дорогу, — послышался грубый мужской голос.
— Да и в заточении тоже аппетита не было, — вторил другой.
— Значит, — лекарь сделал паузу, будто прикидывал в уме что-то, — неделю или даже больше. А это около десяти теплых булочек, пара колец колбасы и галлон куриного супа, которые уже никогда не наверстать. Э, нет, так дело не пойдет. Так она точно до святого места не дотянет. Принеси-ка сюда кружку теплого бульону, — снова приказал он кому-то.