Обреченные. Путь в огонь - стр. 12
Ибриен из Зеленых Холмов
Ибриен из последних сил открыла глаза и прошептала, потому что голос не хотел слушаться:
— Нет.
— А тебя никто не спрашивает, — резко оборвал ее попытки возразить Рудхарт.
— Приподними ее!
Ибриен почувствовала, как чьи-то руки довольно бесцеремонно схватили ее и придали сидячее положение.
— Пей! — врачеватель приложил к ее губам кружку.
Ведьма чуть отклонила голову в сторону от жидкости, пахнущей вареным мясом.
— Торк, возьми у меня в сумке воронку, придется заливать.
Эти слова как обухом по голове ударили Ибриен.
— Я сама, — проговорила она.
Не хватало еще лишиться последних крох достоинства.
— Что значит, не будешь?! Я тебя заставлю и глазом не моргну! — реакция Рудхарта оказалась неожиданной. Ибриен показалось, что тот просто не расслышал ее слова, и она постаралась выхватить кружку из его цепких пальцев, но тот отдернул ее и разлил содержимое на землю. Не успела ведьма возмутиться, как врачеватель вызывающе заговорил, не давая ей и слова вставить:
— Вот чертовка! Не для того этот суп не доел воин Праотца, чтобы ты мне свой гонор показывала! — после чего мужчина схватил ее за волосы. А потом последовал тяжелый удар увесистой ладонью. Только вот бил он не по ее щеке, а по собственному запястью.
— Доверься мне, — лекарь подмигнул Ибриен, после чего встал, дабы начать диалог с инквизиторами, охранявшими ее шатер.
Поведение этого странного человека вызвало в ней интерес. Странную, казалось бы, давно уже забытую эмоцию.
— Эх, погода сегодня! В такое время с товарищами байки у костра травить да на звезды смотреть, а не вливать в ведьмин рот похлебку, — начал Рудхарт.
Охранников у Ирбиен было трое. И все они никак не реагировали на его попытки заговорить с ними. Один то и дело кидал презрительный взгляд на Торка, который копошился в сумке, что валялась у его ног. Другой помощник лекаря постоянно протяжно зевал и вел себя безучастно. Его зевота становилась заразной, что сильно раздражал другого инквизитора. Всем троим не терпелось, чтобы эти горе-врачеватели поскорее отсюда ушли.
— Нашел! — радостно завопил Торк и поднял заветную «воронку», подставляя лунному свету.
— Торк, скажи мне: ты совсем дурак? Ты ей похлебку собрался через какое место заливать? Я сказал «воронку», а не «клизму»!
Глаза у ведьмы чуть расширились.
— А-а-а, — протянул мужчина и, пристыженный, снова взялся за поиски. Инквизитор, стоявший рядом с ним, презрительно отвернулся.
— А он точно лекарь? — подал голос главный в карауле.
— Он — нет, а я — да, — с улыбкой ответил Рудхарт. — С детских лет ничего так не ценил, как человеческую жизнь. Вот вы, святые отцы, задумывались когда-нибудь о ее истинной ценности?
При этих словах вечно зевающий помощник Рудхарда скривился. Видимо, эту историю он слышал уже очень много раз.
— Знает ли цену жизни тот, кто посвятил себя служению Праотцу? — недовольно буркнул инквизитор.
— О-о-о, у меня и в мыслях не было обесценивать ваше служение, святой отец! Но думали ли вы о жизни, дарованной нам Праотцом, с иной точки зрения? Ведь тот суп, который эта тварь самым наглым образом разлила, состоял из овощей и мяса курицы. Птица эта бегала по двору и кудахтала днями напролет. Ее жизнь была наполнена куриными радостями, когда к ней приходил молодой петушок, и куриными горестями, когда она с болью несла яйца.