Оборотни Эдинбурга. Рыбка для медведя - стр. 38

Только вот я смутилась ещё сильнее, а потом… потом… я задохнулась и в страхе поняла, что сейчас случится что-то плохое.

12. Глава 12. Маккензи

Меня сжало. Я задохнулась и Сеймур видел это. Я даже не знаю, но он собрался, я физически ощутила это в нём, вот был таким мягким, невозможно нежным, а тут — словно включили и загудело, устремилось куда-то вперёд. А я не могла даже вздохнуть.

— Сейчас, детка, — сказал он, подрываясь, одеваясь так быстро.

Я вспоминала, как вздохнуть, а он уже одет был, носки, ботинки, вещи в рюкзак.

— Давай, рыбка, ну-ка, где там твои панталоны бабушкины, — спросил, стаскивая с меня полотенце и одевая, как маленькую. Платье, носки, ботинки. — Давай, Маккензи, надо встать, кроха, вставай, — И он потянул меня на себя. — А где твоя косатка? Рыбка? Дьявол!

И он, я даже не могла поверить, но заглянул под кровать, достал оттуда мою игрушку, которую до этого забрал из машины. Я была поражена этим поступком, просто в прах уничтожена, прокручена ещё, когда увидела её в рюкзаке, потому что уже и думать о ней забыла. Точнее поняла, что потеряла безвозвратно только, когда в рюкзаке нашла.

Я смотрела на неё и поверить не могла, потому что она осталась в машине. Всё, что мне было от папы, и вот я не заметила, что потеряла, а тут разревелась, потому что Сеймур даже не представлял, что для меня значила эта мелочь. А сейчас снова. Я поверить не могла, что он делал это просто потому что это важно для меня. Ему же наверняка плевать. И…

— Рыбка, — схватил наши парки. — Пошли, там можно свалить. Быстрее.

И меня снова подхватили на руки, я уже привыкла кажется. Только начала дышать, как оказалась перед открытым окном. Рюкзак, за ним я, потом получила в руки куртки и наконец выбрался сам Сеймур. Он прислушался, принюхался, как зверь.

И я не понимала. Он только из-за моего этого предчувствия или что это такое со мной было, обычное, я уже привыкла, но он же видел это в третий раз, а уже так среагировал. Или может он сам услышал, почуял? Почуял.

— Тихо, идём вдоль дома, — надел на меня парку. — Машину надо теперь искать. Придётся идти к родственничкам моим, — не без внутреннего негодования проговорил он.

Я смотрела, как он тоже оделся. Потом подобрал рюкзак, взял меня за руку:

— Дышишь?

— Да.

— Хорошо. Суки куцехвостые, смогли сложить два и два, только долго сюда добирались. Но это у них проблемы по итогу, главное до Алена добраться первыми. Хотя и не важно. Просто не хотелось бы, чтобы ты видела, как он их в заливе топить будет.

И Сеймур ухмыльнулся. Зло и страшно. И я почему-то подумала, что мне не страшно, а должно быть. Должно? Или уже просто нет на это сил? Я только заморгала на него.

— Поплыли, рыбка, — и мы выбрались через живую изгородь.

На небольшой стоянке перед отелем, были люди и Сеймур ругнулся, увидев их, потом накинул мне на голову капюшон и повернув в другую сторону, потянул меня себе под мышку. Кажется даже поцеловал куда-то в макушку.

Мы очень быстрым шагом дошли до пристани.

Я так и не смогла понять сколько же времени мы спали, какой сейчас день, и вообще может тот же, потому что, судя по всему происходящему вокруг, уже была вторая половина дня. И может я спала всего час, не больше, а он так и вовсе не спал? Я попыталась глянуть на мужчину, который внезапно стал моим миром — мучитель и спаситель в одном, — но капюшон парки закрывал обзор. Я только чувствовала, что он напряжён — обнимал меня, а я ощущала эту сталь в его теле, натянутые внутренние канаты, он был готов к бою, даже такая бестолочь, как я, понимала это.