Оборотни Бериньоне, запретная страсть - стр. 8
(Примечание: «Значение слова «Белладонна»: в Италии — красивая женщина, в Англии — смертельный яд.)
5. Глава 5
Кира
По голове бьёт сильная струя горячей воды, почти кипяток, но меня знобит, а во рту стоит стойкий солёный привкус моих слёз. Слёзы текут таким потоком, что вода не успевает смывать их с моих щёк…
-- Знаешь, -- задумчиво говорит Гуля, когда мы лежим с ней на газоне, созерцая «фонтан с вилкой», как местные называют Фонтан Нептуна, одну из достопримечательностей Садов Боболи. Она вообще очень любила там гулять и тащила меня туда, при каждой возможности. – Мне часто снится один и тот же сон: меня раздирает на куски зверь. Мне страшно. Я так боюсь, что муж найдёт меня и убьёт. -- прижимается ко мне своей хрупкой фигуркой, запакованной под самое горло даже в сорокоградусную жару.
-- Не найдёт он тебя, не бойся. -- успокаиваю её и обнимаю. Мне хочется её согреть в этот жаркий день. Прекрасно понимаю, что не от холода её сейчас знобит, ей просто не хватает тепла. Не баловали её родители в детстве, а потом ещё и замуж выдали, за тирана.
«Гуля» -- я так явственно слышу её сейчас, что зову её вслух и вздрагиваю, испугавшись собственного голоса, прозвучавшего в тишине неестественно громко.
Это всё похоже на сон, но это не сон…
Он не пах псиной. Он не пах волком. Я прекрасно помню запах волка. Однажды, в детстве, родители водили меня в зоопарк и там я их встретила. Я стояла около клетки и не могла оторвать от них глаз, и мне было их безумно жалко: сильные, умные животные, запертые в неволе. Я тянула к ним ручки, чтобы их погладить, а они подходили ко мне, принюхивались и приветливо мне поскуливали. Перепуганные родители унесли меня оттуда рыдающую и больше в зоопарк никогда не водили. Но я их запомнила.
А он полз ко мне на пузе…
От него пахло густой, чисто мужской смесью ароматов: влажным лесным воздухом, наполненном запахом елей и мхов, а ещё нотками чего-то прохладного, свежего, как морской ветер. И этот его аромат окутывал меня полностью. Туманя разум.
А глаза его: яркие, ясные, золотистые, с красно-оранжевой радужкой, так смотрели на меня…гипнотизировали, затягивали в себя.
И я тянусь к нему, вместо того, чтобы ударить. Вдыхаю носом его пьянящий разум аромат, и он мне кажется до боли знакомым и… родным. Как будто я его где-то уже встречала, только вспомнить не могу.
Чувствую его шершавый язык на своей коленке, которую он осторожно лижет, не отводя от меня взгляда. И мне не противно сейчас, нет. Мне приятно.
А потом он аккуратно тянет меня зубами за подол платья.
И я ползу за ним, гремя ножами, которые всё ещё держу в одной руке.
Он толкает меня носом через дорогу, на которой стоят разбитые машины, до самого побережья, больше не позволяя остановиться ни на минуту.
Я чувствую его взгляд своей спиной, когда бегу по влажному, холодному песку до единственного бара, рядом с которым есть автобусная остановка…
Ускоряюсь, услышав в предрассветной тишине, громкий свист резко затормозивших колёс…
***
Закрываю глаза, подставляя лицо под струи воды, прокручивая в голове снова и снова события, произошедшие со мной сегодняшней ночью…
На остановке только парень-марокканец дремлет в обнимку со своими сумками, набитыми кучей «фирменного» барахла. Он может быть вполне не из Марокко, но это никому не интересно, здесь всех таких называют марокканцами.