Непокорная. Пташка для Ястреба - стр. 3

– Порхать очень люблю, – закатив глаза, раздражённо выдохнула Жасмин и, помолчав, всё же поделилась: – Танцовщица я, вот и прозвали пташкой.

– Танцовщица? – вздёрнув брови, усмехнулся я и, покачав головой, поддразнил: – Зачем тогда поломойкой подрабатываешь?

– А ты сын грозного шейха, что ли? Ручки замарать не боишься? – передразнила Жасмин, а я вздрогнул и, сжав шланг, нахмурился.

Жасмин даже не подозревала, как близка оказалась к правде, от которой я бежал. Нет, отец не был шейхом в привычном понимании, но его влияние и капитал внушали страх и заставляли уважать древний род Мансури. Ему не переходили дорогу, ни в бизнесе, ни в обычной жизни.

Лишь я осмелился противиться решению грозного родителя, и всё ещё не был уверен, что выйду победителем из нашего неравного противостояния.

Уборку террасы мы завершали в полном молчании. Жасмин хмурилась и, терзая нижнюю губу, о чём-то думала. Иногда я ловил на себе её задумчивый взгляд, но она тут же краснела и отводила глаза, делая вид, что сосредоточена на работе.

А вот я не мог не смотреть на своенравную пташку, впорхнувшую в моё сердце, как в распахнутое окно, и поселившуюся там навечно. Нежная, хрупкая, дерзкая, так не похожая на мою невесту, но… Абсолютно моя!

Пока Жасмин протирала последний диван, я отшвырнул ставший ненужным шланг и, взяв скрёбок, начал сгонять лишнюю воду в сточный жёлоб. Делал это впервые, и, наверное, неуклюже, но на фоне тревожных мыслей и захлестнувших эмоций действовал практически машинально.

Теперь я мечтал, как однажды вернусь к отцу, играючи докажу, что могу жить без его помощи и покровительства, и представлю Жасмин своей законной женой. Не сразу, но он поймёт и примет мой выбор. Должен принять!

Но как доказать, что отныне я отвечаю за свою жизнь, я пока не представлял. Деньги украли, документы тоже, а работа, полученная в шикарном отеле, не могла обеспечить мне безбедное будущее и дать шанс побороться за любимую женщину.

Погрузившись в мысли, чуть не пропустил, как Жасмин засобиралась уйти. Услышав странный скрип, обернулся и, обнаружив, что моя пташка убирает инвентарь в специальную нишу, начал сворачивать шланг.

– Ну я пошла, – сцепив руки в замок, выдавила она и, смутившись, опустила взгляд и сбивчиво добавила: – А тебе, наверное, надо найти управляющего. Он даст тебе задание или…

– Я иду с тобой, – качнув головой, отрезал я, а Жасмин округлила глаза.

– Куда?

– На конюшню, – пояснил я и, отряхнув брюки, поделился: – Тоже люблю лошадей. Может, я помогу справиться с непокорным жеребцом.

Жасмин смерила меня скептическим взглядом и, покачав головой, отмахнулась, а потом вышла с террасы. Её молчание я принял за знак согласия, поэтому отправился следом.

Чтобы не беспокоить важных гостей отеля специфическими запахами, конюшни располагались в отдалении. Мы шли по мощёной дорожке, но Жасмин всё время старалась уйти вперёд, и к концу пути уже заметно запыхалась.

Наблюдая за ней, я сдержанно улыбался и по сторонам почти не смотрел, а когда она пустилась на бег, растерялся. Не сразу, но понял причину её спешки и, нахмурившись, побежал туда же. Обогнав мою своенравную пташку, достиг забора, огораживающего большую круглую площадку, и, не мешкая, перемахнул через препятствие.

Молодой, чёрный жеребец наотрез отказывался бежать по кругу, выделенному для усмирения необъезженных красавцев. Громко ржал, вставал на дыбы и, не замечая боли от впивающегося в дёсны удила, рвался на свободу. Совсем как я…