Нелюбушка - стр. 31

– Зачем девку привели? – спросила она холодно.

– Воровка, ваше сиятельство! – Степка вытянулся, как солдат на плацу, в мою сторону он не смотрел. – Залезла в курятник да яйца покрала.

– А мне что до того? – княгиня брезгливо поджала губы. – Чья девка, узнал? Зачем мне привел ее? То княжеское дело – по курятникам ходить?

– Так она молчала, ваше сиятельство! – гаркнул Степка, и дед Семен тут же отвесил ему затрещину.

– Я тебе сколько раз говорил, пащенок, в доме ее сиятельства не ори, тут тебе не конюшня! – прошипел он и залебезил перед барыней: – Ваше сиятельство, тут дело такое. Степан говорит, что девка яйца покрала, а девка – что Степка ей за енто дело пятнадцать яиц обещал. А так как, ваше сиятельство, я пришел, когда енто дело у них еще было не начато, а так, разговоры одни, то вот я и в затруднении: кто прав, кто не прав? Вот ежели бы я пришел, когда уже они того-ентого, то и ясно было бы, а так… – и он разочарованно развел руками.

Княгиня с кислым лицом поправила прядь у виска, надула губки.

– Мартын! А вы оба вон. Мартын, – обратилась она к вбежавшему управляющему все с тем же тоскливым выражением. – Степку с утра отправить к господину инженеру на станцию. На два месяца, и передай, что я за его работу денег не возьму, только пусть Степку не жалеет. Чтобы за эти два месяца всю дурь его выбило из головы.

– Слушаюсь, ваше сиятельство.

– Прасковью разбуди, пусть разогреет и принесет сюда, что с ужина осталось, и… – она бросила быстрый взгляд на меня. – Кашу сварит, а лучше куриный суп. В горшки положит и хлеба свежего соберет.

– Будет сделано, ваше сиятельство.

Мартын распоряжениям княгини не удивлялся, вероятно, и мне стоило закрыть наконец рот. От барыньки, сосущей палец как годовалый ребенок, я подобного решения не ожидала.

– Ступай.

За Мартыном закрылась дверь, я зажмурилась что было силы и затрясла головой. Мой рассудок был способен на любые подлянки, и я вполне допускала, что княгиня со мной еще не закончила.

– Где ваша дочь, Любовь Платоновна? – спросила она. – Сколько ей лет?

Понятия не имею, сколько ей лет. Я и о себе ни черта не знаю.

– У Феклы, – ответила я, сердце замерло, и неприятное предчувствие больно его кольнуло, но княгиня радушно улыбнулась и указала на стул.

– Я пошлю за ней, – предложила она, я явственно вздрогнула, представив, как испугается Аннушка, увидев незнакомых ей людей, и княгиня успокаивающе подняла руки. – Или сами сходите сейчас или поутру. Не тревожьтесь за дочь, Фекла – баба добросердечная, хоть и чтит капища, а не колокольни. Ну да делить Хранящих на зло и добро – лишь гневить их. – Княгиня дождалась, пока я сяду, села сама, по-простому поставила локти на стол, пристроила на сложенные пухлые ручки подбородок. – Что же мне с вами делать, Любовь Платоновна?..

Вот уже почти две недели я работала экономкой в усадьбе княгини Софьи Павловны Убей-Муха. Княгиня превосходно справлялась, экономка была ей не нужна, она просто протянула мне руку помощи, а я приняла ее и делала все, чтобы оправдать оказанное доверие.

А еще рутина успокаивала, давала уверенность, вселяла призрачную, но такую необходимую мне надежду, что все устаканилось наконец и больше не нужно бежать, схватив ребенка, думать, где спать, что есть и что со мной и с дочерью будет завтра.