Неладная сила - стр. 46
Куприян осторожно пробирался вперед, внимательно осматривая землю по сторонам. Он был здесь пять лет назад, когда приходил утопить горшок со своими духами-помощниками. Вернуть откуда взял. Найти то место он не думал, надеялся лишь, что они сами откликнутся на зов. Но в каком виде явятся? Духи будут злы, и доброй встречи ждать не приходилось.
Впереди мелькнуло что-то живое, и Куприян замер, крепко опираясь на посох. Навстречу ему бежал куст, вместо ног используя нижние ветки и корни. Живо прыгал с кочки на кочку, подскакивал и визгливо хохотал.
– Чур со мной! – Куприян выставил вперед конец посоха. – Ступай своей дорогой!
Куст прыгнул прямо на него, и Куприян недрогнувшей рукой сбил его посохом. Тот рухнул в лужу, потом выставил верхушку – среди перепутанных, обломанных веток распахнулась пасть вроде собачьей, усаженная клыками. Пасть захохотала гулким низким голосом, потом нырнула и пропала.
Куприян ждал, не появится ли еще кто. Он был не столько испуган, сколько сосредоточен. Пугает неожиданное, а он точно знал, когда сюда шел: его будут пугать, проверять на прочность. Пока шишиги – в каком бы облике ни явились – только скалят зубы и хохочут, это не беда. Беда, если попытаются укусить.
Осматривая кочки, Куприян скоро заметил, что они слегка шевелятся. И чем дольше он всматривался, тем лучше видел: никакие это не кочки. Из болота торчали человечьи головы. Пока он видел только маковки, заросшие густыми, длинными, спутанными волосами. Но вот на одной открылись глаза. Голова была погружена в болотную жижу по переносицу; она чуть дергалась, лоб был залит мутной водой, глаза открывались и закрылись, а снизу вырывались и гулко лопались пузыри. Было похоже на последние мгновения утопающего, который уже оставил борьбу за жизнь.
Куприян шел дальше, и уже не на одной, а на многих кочках мелькали отсветы в полумертвых глазах. Их были десятки – со всех сторон, сзади и спереди. Будто целое войско зашло в болото и стало тонуть… И когда он подумал об этом, страх впервые скользнул по хребту холодной змейкой и юркнул в душу, свернулся там клубком и затаился.
Но отступать нельзя, останавливаться тоже. Встав на эту тропу, остается идти – до победы или до гибели. Погибать Куприян не собирался – что тогда будет с Устиньей? Не вернись он из этого похода – ее сочтут ведьмой, и хорошо еще, если просто изгонят. Чем больше человек напуган, тем больше он жесток к тому, что пугает.
Болотное войско не тонуло – на глазах у Куприяна оно вырастало из болота. Когда он его заметил, видны были только маковки, но теперь уже каждая кочка шевелила веками, а лицо было видно до самой бороды – мокрой, напитанной грязью, тиной и мхом.
Когда Куприян проходил, ближние к его пути головы поворачивались к нему. Вот на одном лице открылся рот. Следующая голова издала хриплый крик, будто призывая Куприяна остановиться. Он с трудом подавил желание ускорить шаг – слишком опасно. Литва сидит в болоте уже трижды девяносто лет, а ему незачем привыкать к такой жизни. Но, при всем его опыте, и ему было трудно сохранять самообладание под десятками взглядов мертвых глаз из-под пропитанных водой и тиной волос. Теперь каждая кочка разевала черный рот при его приближении, хриплые крики, похожие на карканье, сопровождали Куприяна на каждом шагу.