Неладная сила - стр. 47
Они растут. Они выходят. В голове стучало. Почему они высвобождаются? Приход живого человека потревожил давно мертвую литву? И что будет, когда они смогут… высвободить хотя бы руки?
Поддавшись этим мыслям, Куприян невольно ускорил шаг и опомнился только, когда оступился и провалился по колено. Ногу охватил ледяной холод – словно сомкнулась на ней пасть невидимого болотного чудища. Опираясь о посох, Куприян пытался освободиться. Рядом хлюпнуло – из жижи взметнулось то, что он в первый миг счел за гнилую ветку, – и вцепилось в полу свиты. Шевельнулась ближайшая кочка, потянулась вверх… Куприян, опираясь на колено, со всей силы хватил ее дедовым посохом и крикнул:
– Гром на тебя!
Хватка разжалась, и он выдернул вторую ногу. Отшатнулся и уловил с другой стороны движение. Еще одна ветка болталась над землей, вслепую пытаясь его найти, но глаз на ближайшей кочке не было…
Оттолкнувшись посохом, Куприян наконец встал и огляделся. Его окружало уже шесть-семь лохматых кочек, к нему тянулись гнилые руки, но его ловили вслепую – все головы были обращены лицами в другую сторону. Куприян видел плечи погруженных по грудь туловищ, но над ними возвышались затылки! Глаза смотрели назад, поэтому утопшая литва его не видела. А те головы, что были обращены к нему лицами, открывали черные рты и издавали хриплый яростный рык, но их руки бесполезно били по воде за спиной, не в силах потянуться к нему.
Угостив несколько голов посохом, Куприян вырвался из кольца и пошел, чуть быстрее, но сохраняя осторожность. Вслед ему летел хриплый крик. Новые головы чудовищными грибами вырастали на его пути, навстречу ему моргали глаза. Мельком вспомнился каменный идол, причинив новую досаду: поганый каменный гриб тянул за собой из земли и это стадо.
Еще не настолько стемнело, чтобы скрыть Куприяна от глаз мертвой литвы, а мертвецов – от него, но света было мало, приходилось вглядываться, и оттого любой предмет поначалу казался не тем, чем был. Близ тропы лежал, наполовину в воде, великан с почерневшим телом; Куприян шарахнулся, но тут же разглядел – это корявое упавшее дерево. Миновав его, услышал скрип и плеск. Обернулся: огромное тело ворочалось, длинный толстый сук силился приподняться, как рука спящего, но снова падал. Отвернувшись, Куприян пошел дальше.
Мысли о лезущей из топи литве не отпускали. Что будет, когда нежить совсем выберется и сможет передвигаться? Для чего они лезут? Им нужен только он, или его появление растревожило нежить и теперь она грозит всем окрестным селениям?
Вдруг Куприян заметил, что кочки исчезли, под ногами уже не хлюпает вода, он идет по довольно твердой, почти ровной тропе. Воздух налился густой чернотой, по сторонам встала стеной непроглядная чащоба. Куприян знал окрестности, но перестал понимать, где находится. Он уже миновал болото? И куда пришел?
Впереди что-то замерцало светом огня. Куприян еще ускорил шаг – когда жаждешь вырваться из оков чащи на вольный простор, проблеск света впереди неудержимо тянет, как бы ни устал. Свободное пространство перед глазами ширилось, свет огня усиливался. Долетел запах гари – и тоже уплотнялся с каждым шагом.
Куприян вышел на опушку – и застыл. Перед ним лежало поле – сплошное пожарище. Тут и там виднелись груды багровеющих головней, какие остаются от сгоревшей избы, торчали черные остовы печей с полуразваленными трубами.