Наложница. Стать Его наслаждением - стр. 36
- И стоил ли тот мешок риса твоей жизни? - глухой вопрос сорвался с губ Андероса и он ощутил неприятную горечь на своем языке…
Он вдруг представил маленького ребенка, цепляющегося за юбку матери. Представил совсем крохотную девочку, чье лицо заливали горькие слезы. А потом он вспомнил один из давно забытых фрагментов своей собственной жизни. Вспомнил маленького мальчика, точно так же вцепившегося в шелковый подол платья умирающей женщины. Вспомнил мальчика, который остался совершенно один. Не познавший материнской любви, обиженный на то, что его бросили, отойдя в мир иной…
- Не знаю, — задумчиво ответила Алия, устремив свой отрешенный взгляд в пустоту. - Мне неизвестно, смогли ли они тогда пережить голод, и я не знаю, сколько из них живы до сих пор… Тогда я злилась. Будучи ребенком я очень злилась на свою мать за предательство, но теперь… Осталась лишь обида и тоска. В конце концов, собственная мать толкнула меня в объятия смерти и как бы мне ни хотелось ее простить - это слишком трудно…
Брови Андероса невольно поползли вверх от изумления. Слова девушки звучали тихо, и в то же время настолько громко, что оказались невыносимо оглушающими. И теперь он сам до конца не понимал, отчего его сердце так мучительно заныло.
- Она толкнула тебя в мои объятия, — зачем-то попытался поправить девушку император. - Разве для тебя это так ужасно?
- Ваши объятия и смерть - неотъемлемая часть друг друга для любой наложницы, мой повелитель, — безысходность сквозила в ее голосе. - Еще вчера я ненавидела вас за то, что мне предстоит умереть под твердой рукой палача. Еще вчера я надеялась на чудесное спасение, которое помогло бы избежать ночи с вами, но… Но теперь я приняла свою участь. И вы сами понимаете, что в моих словах нет и капли лжи, потому что дни мои сочтены. И этот смертный приговор был подписан ни кем иным, как моей матерью.
- Так ты жалеешь, что попала в мою постель? Жалеешь, что стала цветком императорского сада? - утробный рык вырвался из груди Андероса. Это были всего слова, но именно они теперь неимоверно злили его. - Ты же понимаешь, что за подобные высказывания тебя могут казнить уже этим утром?
- Понимаю, — тоскливая улыбка тронула губы наложницы и уже спустя миг она посмотрела прямо в глаза Андероса, выдержала его хмурый, разрывающий на части взгляд. - Вряд ли для меня найдется что-то пострашнее казни… Однако, я искренне благодарна вам за эту ночь… Благодарна за то, что подарили мгновения в ваших руках, подарили таинство близости с мужчиной и показали, каково это - быть женщиной.
Алия
Это утро, как ни странно, выдалось пусть и жарким от палящего солнца, но все же дарило скорое приближение осени своими прохладными порывами ветра. Как оказалось, ночью над дворцом прошла дождевая туча и теперь влага стремительно испарялась с листьев деревьев и сочной травы, заставляя девушку задыхаться, как от чего-то давно знакомого и не любимого. И все же, сейчас Алия была рада выбраться из тесных и душных стен двора, конечно не без позволения правителя. Он сам предложил ей немного прогуляться в тени густых деревьев, чтобы посмотреть на фонтан, установленный когда-то давно по велению его матери.
Пробудившись на рассвете, она ожидала встретить холодность и безразличие императора, как то бывает, наевшись вдоволь сочных яблок и потом ощущая лишь неприятную тошноту. Однако, мужчина словно бы оттягивал тот момент, когда ему предстоит покинуть свои покои и оставить наложницу в одиночестве. Она до сих пор хранила на своей коже его теплые, нежные прикосновения, а ведь еще накануне даже подумать не могла, что император вообще способен на какие-либо проявления теплоты. Сейчас же она тосковала, искренне жалея, что Андероса нет рядом.