На языке огня - стр. 28
Тренькнул телефон.
Сообщение в мессенджере было от Хонер:
Будешь на месте в обед?
И еще одно:
Привет
Алан взглянул на часы и набрал:
Привет. Если твой обед в пределах ближайшего часа, то да
Строчка «печатает сообщение…» наконец исчезла, и он получил ответ:
Ок. Загляну к тебе.
Отказавшись от приглашения пообедать вместе с Эммой, Лео и Мальком, Алан распечатал один из сигилов вызова и повесил на доску. Ему нравился именно этот вариант – самый лаконичный, даже избыточно лаконичный: стажер таким бы не смог воспользоваться. Мира из ОВР права, нужен навык. И опыт…
Алан выключил свет – глаза устали от чтения. На улице шел дождь, и вместо солнца в кабинет проникало только серое свечение. Струи скользили по стеклу.
Поскольку других гениальных мыслей у него не было, он снова вытащил перечень огненных магов. Остался последний элементалист с пометкой «1?» в графе «Категория». Алан открыл систему учета и ввел имя – вернее, кличку. Берзем.
Наемник. Имя неизвестно. Происхождение неизвестно. Два года назад он появился в Эскале и, убегая от преследователей, сжег старинную церковь. Следователи по следам пожара предположили, что у него первая категория. Дело было громкое, сильнее всех возмущались, конечно, прихожане. Да и церковь была объектом культурного наследия.
Берзему приписывали поджоги еще нескольких церквей и четыре убийства, совершенных при помощи огня, но прямых доказательств не было.
Фотографий тоже.
Складывалось впечатление, что этот маг убивал за деньги, а здания поджигал – для удовольствия.
Алан отвернулся от экрана, откинулся в кресле и вытянул ноги вперед.
Интересно, как это – спалить целое здание?..
Над ладонью возник маленький огонек.
Если ты огненный маг, к скрытности быстро привыкаешь. Никому не стоит говорить о той щекотке и дрожи в пальцах, которая возникает внутри за мгновение до появления огня. О чувстве безграничной власти, когда стихия наконец становится подвластна тебе.
И уж точно не расскажешь о том возбуждении, которое охватывает тебя вместе с пламенем. Как по рукам и спине бегут мурашки, мышцы приходят в тонус, рот наполняется слюной и иногда чертовски сложно…
– О, как у тебя тут уютно.
Вот это на редкость не вовремя. Алан сжал ладонь и огонек исчез.
Хонер бросила пальто на вешалку, подошла ближе и положила на стол пухлую папку с материалами дела. Не найдя гостевого стула – Малек утащил его, чтобы копаться на стелажах – присела на краешек стола. Хонер не касалась Алана, но ему казалось, что он чувствует ее тепло сквозь ткань брюк.
Ну как же не вовремя…
– Гхкм, – прочистил горло Алан, стараясь не менять позы, и кивнул на доску. Там висели фотографии красных пятен, которые когда-то были людьми. Хонер проследила за его взглядом.
– Ты вчера мне немного другую печать показывал, – сказала она. – Эта в стиле спецподразделений.
– Оу. Мне она показалась просто очень лаконичной.
Возбуждение спадало слишком медленно.
– Ну да. Минимум времени, максимум эффекта. Заметь, не минимум усилий, – хмыкнула она. – Они всегда чем-то жертвуют.
– Я сегодня смотрел отчеты медиков, в том числе по вчерашнему дню, – продолжил Алан, стараясь переключить мысли на что-то неприятно. Виды разрыва сосудов, например. – И, честно говоря, ничего там не нашел.
Хонер фыркнула:
– Да не сомневаюсь. Ваши медики больше по магам, чем по людям. А в человеческих болезнях краснуху от ветрянки не отличат.