Мы уезжали навсегда… - стр. 11
Туи из писем Веры снились Сергею Ивановичу каждую неделю. Он стоял во дворе своего дома у небольшой ямы, в которую должен был опустить нежное деревце, кособоко поставленное рядом. Но вместо этого он вдруг наклонялся, набирал в ладонь горсть кучковатой земли. Яма теперь казалась огромной и прямоугольной. Решимов ловил себя на мысли: «Зачем такую большую вырыл?» – и бросал горсть земли прямо в холодную черноту могилы.
Кто-то неприятный брал его под локоть, бурча в плечо: «Пожила еще немного», Решимов забирал руку, отрывал взгляд от ямы и видел вокруг людей в черном, кресты, памятники и… в ужасе просыпался.
Очутившись в казарменном помещении отряда, Решимов был сам не свой от радости, что то был сон, и что он не в том кривом мире, где акт жизни превращается в акт смерти.
За несколько месяцев до освобождения, Вера сообщила, что ее кладут в больницу. Она писала, чтобы муж не волновался, что это планово, и надо еще лечиться.
Решимов понимал, что жена скрывает что-то, но адресов подруг и родственников не знал наизусть, а спрашивать через Веру не решился. Он написал своей матери, которая была столько же стара, как и бесхитростна, и та позвонила самой Вере.
Женщины поговорили, но ничего выяснить для сына не удалось, и просто договорились, что встречать сына и мужа будут по адресу матери. Вера отпросится из больницы и приедет к ним, поможет приготовить стол и привезет, что надо.
Всю неделю до освобождения лил промозглый дождь, земля в колонии напиталась водой и превратилась в кашу. Но Решимов ходил под холодными каплями, не боясь простудиться, потому что знал: родные и любимые женщины подлечат, если надо.
Так даже и лучше будет, если он, замученный неволей и погодой, вернется домой, где его будут ждать горячий чай с медом, теплые носки из собачьей шерсти, забота и ласка Веры. Уж пусть лучше она жалеет его из-за простуды, чем из-за арестантской худобы.
Мать прислала посылку на освобождение: одежду по погоде, немного денег, приличную обувь. Писем от Веры не было.
Решимов вспомнил, как всегда после долгой разлуки любимые люди звонят и пишут друг другу реже. Будто каждому из них необходимо накопить впечатлений, чтобы при встрече насладиться не только объятиями и поцелуями, но и поведать родному человеку последние новости о себе. Ожидание встречи без возможности выплеснуть друг другу накопившуюся нежность – один из счастливых этапов скорого свидания.
В день освобождения с самого утра выглянуло солнце. После оформления необходимых бумаг Сергею Ивановичу выдали вещи, с которыми он поступил три года назад. Он вышел за ворота колонии, пешком прошел пару километров, вдыхая влажный хвойный воздух.
С каждым шагом, отделяющим его от места заключения, внутри Решимова разрастались ожидания: вот мать встречает его, он целует Веру, тоненькую и бледную, вот они едут на озера, где еще до Вериной болезни они провели две недели в санатории. Надо посадить злосчастные туи, пусть они уже закроют двор от дороги наконец…
Решимов дошел до остановки и бодро сунул руки в карманы. Ждать автобуса было радостно. Он вскочил на ступеньку, прошел по салону и выбрал место у окна.
Чудно было ехать и наблюдать, возрождая в памяти все подробности родной природы. Пышные гнезда буслов, аккуратные цветные палисадники деревень, белая цапля, сонно гуляющая у сажелки, скошенная трава на полях, скрученная в белые бобины, бетонная дорога, по которой автобус подпрыгивает на каждом стыке, прозрачная березовая рощица, отделяющая одно поле от другого.