Мы - развращённые - стр. 54

Она шла длинным освещённым коридором, по пути встречая ящерров. Марлен не знала, пьяны ли они (да и поддаются ли ящерры эффекту опьянения –об этом экраны Мыслите не вещали).

– Эй, иди сюда, – закричал ей кто-то из-за угла.

– Не трогай, я для Рагарры! – закричала Марлен, и в этот раз ложь далась ей намного легче.

Чтобы избежать ненужного внимания, Марлен открыла первую попавшуюся дверь… и застыла. В комнате находилось несколько ящерров и три гонщицы. Одна из них танцевала, но её танец постоянно прерывался из-за ящерра, положившего руки ей на бедра и постоянно подталкивающего гонщицу к себе. Ближе, еще ближе, хотя казалось бы – куда уж ближе, если её рука лежит на его паху.

Вторая женщина лежала на столе, глотая член одного из ящерров, пока второй ящерр как раз снимал штаны и пристраивался между её ног. Третья девушка энергично скакала на мужчине, расположившемся на диване.

Никто не обратил внимания на лисицу, появившуюся в дверном проёме. Нет, одна все же заметила – танцующая, но зрительный контакт прервался, когда ящерр резко наклонил её вперёд, так, что гонщице пришлось упереться вытянутыми руками в его колени. Хвост ящерра «отлепился» от выпуклых позвонков на спине и начал поглаживать тело женщины.

Марлен в спешке закрыла дверь. Она побежала вперёд, открывая всё новые и новые двери. Но в каждой – без исключений! – комнате творилось то же самое.

Пятая нога, чёртов мир! Те гонщицы, что побеждали на Млечной Арене, которым аплодировали десятки, сотни тысяч людей – всё были превращены в… это!

Марлен бежала всё дальше и дальше, стараясь не поддаваться истерике. Ящерры её замечали, но больше не пытались «прислонить к стене» – слишком напуганным было её лицо. Ещё бы, в Экталь приезжали только женщины, знакомые с «ситуацией», они знали, как себя вести.

Она бежала все дальше и дальше. Не зная куда, зачем, и что ей за это будет. Пока не увидела выход на балкон. Она выбежала туда, схватилась за перила и, глядя вниз, позволила себе резкий вдох. И ещё один! И ещё! Мало, как же мало!

Перед глазами проплывали образы увиденного. И всё это – в доме судьи! В доме мужчины, которого все гонщицы боготворят. Эти маленькие девочки, вырванные из-под родительской опеки, но чаще всего – даже не знавшие, что такое человеческая доброта! Они верят, что, повзрослев, станут именитыми гонщицами, лучшими из лучших. И получат своей цветок из рук самого Догана Рагарры: сильного, доброго, заботливого, да чего уж – красивого наставника.

Марлен всхлипнула. Да, они становятся лучшими, да, побеждают на Млечной Арене, а что потом? Потом – приглашение в Экталь, где их имеют во всех возможных позах.

Она посмотрела вверх, на небо, пытаясь сдержать слезы.

На улице было непривычно темно. В Мыслите, Марлен привыкла, что даже ночью, на улице всегда много света и в небе летают машины, а здесь – тишина. Еще один каприз ящерра?

Лисица перегнулась через перила и мысленно прикинула, на каком этаже сейчас находится.

Где-то на десятом, пришла к выводу, вниз спуститься не получится. Но даже если бы получилось – что дальше? Ведь не пешком же она будет в Мыслите возвращаться, да и потом, кто ж её отпустит обратно в город без надлежащего сопровождения?

– Хочешь прыгнуть вниз?

Марлен резко обернулась. Голос этот был слишком знаком, ведь обладатель этого голоса методично превращал её жизнь в ад.