Моя Месть вкуса горького шоколада - стр. 34
Собралась наконец с духом и, выяснив, что Андрей в очередной раз не ночевал дома, утром попросила подготовить машину, чтобы поехать на осмотр в поликлинику. Оттуда-то я и собралась бежать. Вещей было по минимуму, чтобы не вызывать подозрения. Конверт с небольшими сбережениями (деньги, которые были выплачены мне государством как сироте по выпуску из колледжа) я положила на дно сумки. Сжимая дрожащими руками переноску, я ждала, когда водитель подгонит машину. Была зима, начало февраля, но день выдался на редкость теплый. От высокой температуры снег размяк, и помню, как мои ноги то и дело утопали в нем, только это было позже, когда Кирсанов выгнал меня. А в его дворе дорожки, вымощенные плиткой, были идеально чистые.
Водитель все так и не выгонял машину из гаража, и я стала жутко нервничать. Время шло, и несмотря на тепло на улице меня изрядно била дрожь. Чувствую, как сейчас в воспоминания врывается бешеный стук моего сердца, оно долбит так, что в ушах стоит этот звук. Бух. Бух. Бух. Да и руки трясутся спустя столько лет не меньше, чем тогда. Ведь в тот день я последний раз видела сына... Это болезненные и в то же время дорогие воспоминания.
Я вздрогнула вместе с дрогнувшими воротами, прежде чем те стали разъезжаться. Помню, как затаила дыхание, глядя на черную машину мужа, все больше открывающуюся моему взору. Накрыла дикая паника, и последней частицей здравого разума поняла, что Андрею доложили о том, что я собиралась уехать. Как узнала позже, он запретил выпускать меня без его разрешения. Все внутри меня кричало, раздирая голос: "Беги!" Но бежать мне было некуда, в дом, где стану легкой добычей для мужа, прочь в ворота, из которых вряд ли выпустят. Мне было страшно, как никогда прежде, ужас перед лицом человека, которого безумно любила, пробирал до костей. Нервно сжимала переноску с сыном, который то ли от того, что почувствовал мое настроение, то ли от голода начал капризничать. Грудную клетку распирало от жуткого предчувствия, и слезы машинально накатились на глаза. Не успела моргнуть, как муж выпрыгнул из машины с выражением, от которого в венах стыла кровь. Его лицо холодное и равнодушное, а в глазах пылала ярость. Бежать бы от этого чудовища, но я стояла в остолбенении. Андрей подошел и схватил меня за локоть с такой силой, что я поморщилась от боли. А потом потащил в дом, не думая, что может навредить плачущему малышу. Если на улице я еще надеялась на спасение, то внутри меня ничего хорошего не ждало. Только мы вошли в гостиную, как он с силой вырвал из моих рук переноску. Я метнулась, чтобы отнять Егора, готовая наброситься на обидчика, как любая мать, защищающая свое дитя. Но Кирсанов одним движением руки отшвырнул меня в сторону. Не совсем понимала, что происходит, шок туманил глаза и разум.
- Забери его, - гаркнул муж домработнице, появившейся в неподходящий момент. - Отнеси в детскую и успокой.
Та метнула испуганный взгляд в мою сторону и неуверенно забрала переноску.
- Он голоден, - воскликнула я голосом, сорвавшимся на рыдания.
- Займись этим, - снова бросил он женщине, не обращая внимания на меня. Она хотела было возразить, но, поджав губы, направилась к лестнице.
Каждый стук ее туфель сопровождался сумасшедшим ударом моего сердца, и его словно выковыривали вилкой из груди. Желание вернуть сыночка притупило инстинкт самосохранения, и я злобно закричала: