Мой первый, или пари на ректора - стр. 24
Только представь себе, как там у нее пахнет…
Не в состоянии сопротивляться этому зову, он наклонился еще ниже, судорожно вдыхая и закрывая от наслаждения глаза. Боже всемогущий, какой аромат… Это определенно был самый сексуальный запах в его жизни… И как он раньше не замечал?
Да ты и голой задницы не заметил – язвительно подтрунил над ним еще один голос, уже больше похожий на голос разума. Специально, что-то, ли опустил ей платье, не подтянув трусов? Или подсознательно, надеясь на будущий десерт?
Оскорбившись на это предположение, Родин немного пришел в себя и резко выпрямился.
Какой, к черту, десерт! С момента, как он услышал ее голос в той кладовке, он только и думал, как от нее избавиться без вреда для них обоих! И притащил ее сюда исключительно из жалости – потому что ясно было, что, если не его вмешательство, девчонке придется худо!
Тут уже заржали оба его внутренних голоса – а теперь из-за чего ты завис над ней, удерживая собственные руки от того, чтобы смять ее голую задницу? Тоже из жалости? Ты, вроде как, собирался накрыть ее подолом, а не нюхать ей волосы.
– Твою ж мать! – Родин тихо выругался и сделал то, что должен был сделать сразу – одернул ее платье вниз, накрывая им розовую попу, от греха подальше. Для надежности отошел, снял с вешалки собственное пальто и накрыл им девушку уже полностью – от шеи до пяток.
В штанах немного успокоилось, но надежды не потеряло. То есть, член всё ещё свербил, однако не пытался проделать в его штанах дыру.
Оценив уровень своего возбуждения как контролируемый, Максим Андреевич обошел стол с другой стороны и сел на диван – как можно дальше от спящей. Долго и шумно выдохнул, расстегнул рубашку еще на пару пуговиц и только сейчас заметил, что на горячем каменном подносе перед ним раскинулся здоровенный стейк, уже порезанный на ломти. Идеально поджаренный снаружи и сочно-красный внутри, окруженный овощами и ломтиками подрумяненной картошки.
Облегчение захлестнуло его – ну, теперь он точно в порядке. Ничего так не отвлекает от женщины, как кусок телячьего мяса и жаренная картошка!
– Ну-с… приступим! – потерев от удовольствия руки, Максим Андреевич налил себе пятьдесят граммов принесенного вместе со стейком настоящего кубинского рома, любуясь капелькой, потекшей по запотелой стенке бутылки.
Стейк явно принесли давно, но поднос был с секретом – маленькая лампочка свидетельствовала о том, что мясо не остынет, пока не иссякнет заряд батарейки под нагревательным устройством.
Умно! – похвалил Родин про себя предусмотрительность ресторана, из которого доставили еду.
Поднял наполненную рюмку и замер на мгновение, размышляя, какой лучше всего тост подойдет к данной ситуации. И слегка поморщился – уж явно не тот, что приготовила для него сестра, оккупировавшая зачем-то его квартиру.
Так ничего и не придумав, Максим Андреевич молча вздернул рюмкой, чокаясь с невидимым собутыльником, и влил в себя ароматную, сладковато-островатую на вкус жидкость, напомнившую ему о прекрасных днях, проведенных когда-то на Острове Свободы.
Ром пошел хорошо – гладко и вкусно… как и должен. Последовавшая за ним картофелина сдобрила букет закопченым запахом костра, идеально приготовленный кусок мяса завершил ансамбль насыщенной, сочной полнотой.
Чувствуя, что его слегка повело от удовольствия, Максим Андреевич поспешил усилить впечатление еще одной рюмкой, и собирался было приступить к основательному разделыванию стейка, как вдруг звук с противоположной стороны дивана привлек его внимание.