Мексиканский шаманизм. Мифы, ритуалы и верования уичолей - стр. 8
Религия в том или ином ее проявлении пронизывает всю жизнь традиционного уичоля, включая экономику и социальные отношения. И, конечно, это ярко проявляется в декоративно-прикладном искусстве. Искусство уичолей – это средство их прямого общения со своими божествами.
Однако это не просто общение с божествами, не молитва в привычной западному христианскому сознанию манере. Изображения уичольского художника, в его мировосприятии и мировосприятии всего уичольского сообщества, на самом деле являются богами, а не просто изображениями, и эти божества создают вселенную одновременно с тем, как они раскрываются (воплощаются художником) в произведениях. Эти изображения становятся священными объектами, которые нужно кормить подношениями пиноле (pinole – кукурузная мука), мескаля, жертвенной крови и воска.
Опыт уичольского художника-визионера практически тождественен опыту шамана-мараакаме. Традиции уичолей не статичны, и шаманизм – это не просто механическое повторение обычаев предыдущих поколений. Сакральное искусство уичолей – это именно творчество и выражение индивидуального опыта. Впрочем, понятие индивидуального в традиционном сознании весьма условно. Как опыт шамана, так и опыт уичольского художника – это в большей степени выражение коллективного народного сознания и бессознательного. Как шаман, так и художник в момент настоящего вдохновения полностью отождествляется с изображаемой сакральной реальностью. Можно сказать, что малое «я» шамана и художника сливается с божественным «мы». А поскольку божественные первопредки, согласно верованиям уичолей, могут перевоплощаться в последующих поколениях, то это не просто отождествление с чем-то внешним, это фактически припоминание своей изначальной сути. Образы божеств-первопредков, которые появляются в каждой работе уичольского художника-визионера, являются богами в полном смысле этого слова, а не их изображениями. Можно сказать, что творчество уичольского художника – это всегда holy moment, момент вечного космогонического акта, в котором боги-первопредки творят космос из океана хаоса.
И это происходит в тот самый момент, когда они появляются в произведении искусства уичольского мастера ниерик, видящего художника. Впрочем, уичольский художник и шаман-мараакаме – не разные фигуры. И тот и другой проходят инициацию, совершают паломничество в пустыню Вирикута и вместе принимают участие в пейотных церемониях. Вдохновение художника – это одновременно следование традиции еще доколумбовых цивилизаций и мезоамериканских кодексов-картин[15], опыт во время принятия пейота и вдохновенное слияние с богами-первопредками-демиургами, участвующими в акте творения космоса.
На картинах уичолей отражается традиционная работа шаманов: очищение и защита соплеменников от злых духов, врачевание, значимые семейно-родовые события. Самые популярные мотивы – священные растения и животные, боги-первопредки и мифологические сцены. В настоящее время искусство ниерики так же популярно, как искусство иных коренных народов Латинской Америки (например, искусство узоров кыны шипибо-конибо). Но любопытен один момент, отмеченный российским исследователем Ольгой Соколовой[16]. Столь распространенный в мире вид традиционного искусства уичолей родился не так уж давно. Ниерики как вид искусства появляются лишь с середины 1950-х годов. Это произошло по совету сотрудника Национального музея антропологии Альфонсо Сото Сориа, который подсказал уичолям, что их технику декорирования вотивных тыквенных чаш можно перенести на плоскую поверхность. Так возникло новое традиционное искусство, сохранившее ценностные духовные ориентиры предков и получившее новые формы воплощения.