Мексиканский шаманизм. Мифы, ритуалы и верования уичолей - стр. 10

Как справедливо заметила Барбара Майерхофф, олень является для уичолей символом их изначальной жизни в роли охотников – идеализированной и озаренной ностальгией по временам свободы, автономии, могущества, охотничьего азарта, достоинства и мужского доминирования.

Олень для уичолей – символ свободы и воплощение коллективной памяти о кочевом охотничьем образе жизни. Для них это были времена, когда охотник не просто охотился на оленя, он магически отождествлялся с ним. Отсюда представления о способности шамана к перевоплощению в животных, в частности, в оленя. Олень был объектом охоты и вместе с тем почитался как священное животное, старший брат человека. Олень – это не просто животное, это дух всех оленей, посылающий своих детей человеку. Олень принес в жертву себя, превратившись в пейот, он также приносит в жертву своих детей – оленей, позволяя охотникам охотиться на них. Отсюда же и характерное для первобытного охотничьего сознания представление о том, что оленя никогда не убивают, а лишь постоянно магически обновляют и воскрешают из костей.

Для уичолей так же, как и для большинства народов и этнических групп Нового Света, олень никогда не был только пищей. Олень – священное животное, наделенное магической силой. Оленьи божества или олени в роли божественных существ занимают видное место в космологии и ритуалах бесчисленных народов от Крайнего Севера до Южной Америки. Иногда божеством бывает самец-олень как покровитель охоты и охотников. Иногда – самка в роли сверхъестественной хозяйки вида или даже всех животных или как животное-жена первобытного охотника и первопредка. Следовательно, даже там, где олень был любимой и частой добычей, охота на него никогда не была обыденной рутинной работой, а смерть оленя никогда не была случайной. Поедание оленины не было кормлением одного лишь тела. Это была прежде всего пища для духа. В некоторых традиционных обществах (например, у варрау[20] в Венесуэле) отношение шамана к оленине как к обычной пище до сих пор равносильно каннибализму. У майя и других мезоамериканских индейцев олень был тесно связан с магией, трансформацией, ритуалом смерти и возрождения, с Верхним и Нижним мирами[21].

Тут стоит сказать несколько слов о быке, имеющем в настоящее время важное сельскохозяйственное значение для уичолей. Бык для уичолей – домашнее животное экзогенного происхождения, главный признак экономической и политической власти вчерашнего испанского колонизатора и сегодняшнего владельца ранчо – метиса. С экономической точки зрения животноводство характеризует современную жизнь уичолей в такой же степени, как охота на оленей или выращивание кукурузы в прошлом. В религиозном плане, на фоне исчезновения диких оленей на территориях уичолей, бык занял главное место в качестве жертвенного животного. Несмотря на очевидную экономическую и символическую важность быка, специалисты по культуре уичолей в прошлом обычно оставляли эту фигуру на заднем плане, далеко позади триады Пейот-Олень-Маис. В конце XIX века Карл Люмхольц[22] видел в принесении в жертву быка символический эквивалент жертвенной охоты на оленя, поэтому он считал быка всего лишь заменой оленя. К слову сказать, Люмхольц стал свидетелем последних жертвоприношений оленей уичолей, что, впрочем, не мешает им продолжать охоту на оленей вплоть до настоящего времени, при этом удаляясь все дальше и дальше от своих исконных территорий.