Лиллехейм. Кровь семьи - стр. 11

А взрослое тело – это территория взрослой ответственности.

Вигго стал отцом, хоть и не вполне понимал, как им быть. Он мог только опираться на воспоминания о собственном родителе, Леониде Хегае, писателе ужасов. И опять о себе какими-то окольными путями заявлял Лиллехейм. Как будто нечто решило вернуться. Именно сейчас. Спустя тринадцать лет.

Алва странно посмотрела на Вигго, но ничего не сказала.

– Мы помним, что ты – их отец, – сообщила Батильтда, и Йон, важно кивая, взял ее под руку. – И мы признательны, что ты до сих пор искупаешь грехи юности. Иначе развелось бы столько бродяжек.

– Это мы, что ли… – Йели осекся, когда Янника пнула его по ноге.

– К чему вся эта прелюдия, соседи? – поинтересовался Вигго.

Батильтда подбоченилась. Ее острый нос, казалось, заострился еще больше.

– Не подкармливайте бездомных собак, чтобы наш район и впредь оставался тихим и спокойным.

– Мы видели, как они шныряют по ночам на вашем поле, – вставил Йон. – Будто огромные голодные крысы.

– Так это мы шныряем, – сказал Вигго.

Его серые глаза смеялись, но таилось в них и нечто такое, отчего Йон и Батильтда растеряли весь пыл. Вдобавок детишки Миккельсен вылупились так, словно были голодными псами, глазевшими на мясную вырезку. Поспешно откланявшись, Йон и Батильтда направились в другую сторону.

Перед уходом Батильтда вскинула голову, как бы говоря, что разговор не окончен.

Утро было испорчено, но не окончательно. Солнце по-прежнему ярко золотило крыши домов и макушки. Вигго повернулся к детям.

– Чего замерли, детишки? Никогда склочных соседей не видели? Я к дяде Ролло, послушать его новую сказочку о волках, а вы отправляйтесь-ка в школу.

– Будет новый ужастик? – обрадовался Йели. – Ты обязан дать мне его почитать. Без меня у тебя только мазня соплями получится, пап. Сам знаешь.

– Посмотрим. – Вигго опять улыбался.

– Сперва географию и второй родной подтяни, – ввернула Янника, обращаясь к Йели.

– Какой еще второй родной?

– Коровий!

Она запрыгнула на велосипед и, громко гогоча, покатила по улице. Йели, шипя и вполголоса ругаясь, рванул следом.

– Я присмотрю за ними, папа, – со вздохом сказала Алва. – А ты, пожалуйста, присмотри, как вернешься, за мамой.

– Конечно, родная.

Алва села на свой велосипед и поехала за братом и сестрой. С велосипедных спиц срывались слепящие утренние искры. Вигго немного постоял, а потом пошел к машине.

Дядя Ролло обещал страшилку. Как подозревал Вигго, далеко не новую.

7.

Сиф тайком наблюдала за разговором Вигго и соседей.

Она стояла у широкого окна гостиной, прячась за шторой карамельного цвета, но не касаясь ее. Сиф понимала, что говорят эти люди, и прекрасно слышала сарказм в их словах. Старики напоминали ей злобных опоссумов, готовых в любой момент хлопнуться в обморок.

Нечто заставило ее повернуть голову. Алва назвала бы это прекогницией или шестым чувством, формой экстрасенсорного восприятия. Однако Сиф вполне хватало и того, что она должна была оглянуться.

Сиф всмотрелась в убранство коттеджа, в котором легко угадывались следы большой и шумной семьи. Дом изнутри был отделан дубовыми панелями и обставлен недорогой, но прочной мебелью, дизайн которой – крапчатые бежевые тона и мягкие углы – полностью удовлетворял потребность Сиф в естественном минимализме.

Правда, в семье оборотней ни о каком минимализме не шло речи.