Лесная обитель - стр. 62

Кейлин вздрогнула, до глубины души потрясенная этой безысходной тоской, и попыталась смахнуть слезы. Когда она снова подняла взгляд, девушка недоуменно смотрела на нее. Жрица непроизвольно шагнула вперед и выхватила у Эйлан дитя Майри; малышка тихонько мяукнула и снова заснула.

– Что случилось? – удивилась Эйлан. – Почему ты так на меня посмотрела?

– Просто сквозняк, – прошептала Кейлин. – Вдруг холодом повеяло, вот и все. – Но обе отлично видели, что пламя светильников даже не дрогнуло. «Мои предвидения не всегда сбываются, – напомнила она себе. – Не всегда…»

Жрица встряхнула головой.

– Будем надеяться, реки еще не вернулись в свои берега и по дорогам не пройти и не проехать, – промолвила она. Мысль о разбойниках ненадолго вытеснила из головы жуткое видение – к вящему облегчению жрицы.

– Как ты можешь так говорить, Кейлин? Ведь мой отец непременно захочет как можно скорее приехать полюбоваться на новорожденную внучку, и матушка тоже. Тем более если Майри и впрямь потеряла мужа…

Кейлин вздрогнула.

– Я так сказала? Ну, в любом случае погода от нас не зависит: я в жизни не слыхивала, чтоб кто-нибудь, хотя бы и сам архидруид, мог повелевать солнцем и дождем. Но я не могу избавиться от мысли, что на дорогах можно повстречать не только твоих близких. Пойдем-ка, – добавила она, – младенца нужно приложить к материнской груди. – И Кейлин с перепеленутой малышкой на руках отошла к кровати роженицы.

Над римским лагерем в Деве который день подряд лил нагоняющий тоску дождь. Солдаты сидели по казармам, играли в кости, чинили снаряжение или наведывались в винную лавку, чтобы скоротать вечер за выпивкой. Повсюду царила беспросветная сырость. В один из таких унылых дней Мацеллий Север послал за сыном.

– Ты хорошо знаешь местность к западу отсюда, – начал он. – Сможешь провести по дорогам отряд к селению Бендейгида Врана?

Гай ощутимо напрягся, не замечая, как с его плаща из промасленной кожи на плиточный пол стекают капли.

– Да, но, отец…

Мацеллий с легкостью прочел мысли сына.

– Я не предлагаю тебе шпионить за домом твоего спасителя, мальчик мой, но под Сегонцием видели разбойников из Гибернии. Если грабители проберутся вглубь страны, все тамошние бриттские поселения окажутся в опасности. Я ведь о бриттах и забочусь, хотя боюсь, они-то посмотрят на дело иначе. Но раз уж я должен выслать вооруженный отряд, чтобы выяснить, что происходит, не лучше ли, если его поведет друг, а не ненавистник кельтов и не какой-нибудь олух, который только что прибыл из Рима и всерьез считает, будто бритты до сих пор бегают по лесам, с ног до головы размалеванные синей краской?

Гай почувствовал, что краснеет. Он терпеть не мог эту отцовскую привычку разговаривать с ним, как с неразумным ребенком.

– Я в твоем распоряжении, отец, – и в распоряжении Рима, – сухо добавил он, мгновение помолчав. Вежливая формула в его устах прозвучала до крайности цинично: Гай почти ожидал, что отец ответит издевательской усмешкой. «Каким бессовестным лжецом я становлюсь! Ну да я, по крайней мере, понимаю, что лицемерю. Неужели к тому времени, как я доживу до отцовских лет, я так привыкну к личине благодушного превосходства, что поверю, будто это и есть мое истинное лицо?»

– Или ты опасаешься, что не сумеешь сдержаться, потому что Бендейгид отказал тебе в руке своей дочери? – продолжал отец. – А я ведь тебя предупреждал, что так будет.