Лесная обитель - стр. 64
Гаю очень хотелось расспросить Кинрика о том, как поживает его семья. Но когда римлянин собрался наконец с духом, молодой великан уже исчез. А учитывая обстоятельства, может, оно было и к лучшему.
Эйлан внезапно проснулась и заморгала, пытаясь вспомнить, где находится. Может, ребенок заплакал? Или ей что-то приснилось? Но Майри с младенцем мирно спали на кровати в стенной нише с другой стороны от очага. Эйлан пошевелилась, и ее маленький племянник Вран завозился во сне и теснее прижался к ней. Жрица Кейлин неподвижно лежала у самой стены. Эйлан, устроившаяся на краю постели, поближе к огню, спала плохо, урывками. Снилось ли ей хоть что-нибудь, она не помнила – знала только, что пробудилась и неотрывно глядит на алые искорки в очаге: дрова уже прогорели до углей.
– Я тоже слышала, – прозвучал в темноте негромкий голос Кейлин. – Снаружи кто-то есть.
– В такой час? – Девушка прислушалась, но вокруг царило безмолвие: лишь со свесов крыши падали капли да потрескивали головешки в очаге.
– Тише, – поспешно одернула ее жрица.
Кейлин выскользнула из постели и бесшумно проверила запор на двери. Щеколда была надежно задвинута до конца, но спустя мгновение Эйлан снова услышала разбудивший ее звук: кто-то надавил на дверь снаружи, и засов чуть прогнулся.
Эйлан поежилась. Девушка выросла на страшных рассказах о разбойниках, но она с рождения жила в большом доме Бендейгида, под защитой вооруженных воинов своего отца. Двое работников, помогающих в поле и по хозяйству, ночевали в соседнем круглом доме, а хутора всех прочих вассалов, присягавших Родри на верность, были разбросаны там и тут среди холмов.
– Вставай – только тихо! – и одевайся по-быстрому, – прошептала Кейлин. Дверь снова заходила ходуном. Эйлан, дрожа, послушалась.
– Отец всегда говорил, что если придут грабители, надо прятаться в лесу…
– Сейчас это нам не поможет: дождь льет ливмя, а Майри еще слаба после родов, – чуть слышно объяснила Кейлин. – Подожди.
Дверь затрещала – кто-то навалился на нее всей тяжестью. Проснулась Майри и забормотала что-то себе под нос. Но Кейлин, уже полностью одетая, закрыла ей рот ладонью.
– Молчи, если тебе дорога твоя жизнь и жизнь твоего ребенка, – шепнула она. Майри, охнув, затихла; малышка, по счастью, спала.
– Может, спрячемся в погребе? – прошептала Эйлан. Дверь опять затряслась. Те, кто был снаружи, явно вознамерились вломиться в дом силой.
– Ждите здесь и, что бы ни произошло, не вздумайте визжать, – вполголоса велела Кейлин и подошла к двери. Майри вскрикнула: Кейлин взялась за задвижку. – Тебе так хочется чинить эту дверь после того, как они ее выломают? Мне так нет! – свирепо заявила жрица.
Она рывком отодвинула засов – и дверь с грохотом распахнулась. С десяток мужчин ворвались внутрь, как будто их зашвырнул в дом ветер – и остановились как вкопанные, едва Кейлин выкрикнула одно-единственное, прозвучавшее приказом словом. Это были дюжие здоровяки, одетые в шкуры и лохматые плащи из грубой шерсти поверх рубах в еще более яркую клетку, нежели у бриттов; всклокоченные, нечесаные космы в беспорядке рассыпались по плечам. Рядом с ними Кейлин казалась хрупкой как ивовый прутик. Ее темные распущенные волосы ниспадали поверх неподпоясанного синего платья до самой талии; ветер, задувая в дверной проем, чуть шевелил длинные пряди. Сама жрица застыла недвижно как изваяние.