Крысенок и чародей - стр. 9
Китон облизнул губы, заметно бледнея:
– И вы… никогда не считали это грехом? Сатанинским искусом?
– Никакое умение не может быть грехом по сути своей, – в спокойном тоне Хью мелькнула нота раздражения, – любое ремесло можно обратить во вред, из любого навыка можно сделать благо. И нечего все валить на Сатану. Это люди из чего угодно способны состряпать грех. Кабы не этот людской талант – Сатана бы с начала времен сидел без дела да каштаны в адском пламени жарил. К нашим дням он бы уже так растолстел и обленился, что само слово "грех" давно забылось бы.
Послушник отвел глаза, растерянно зашарил ладонью по грубошерстному вороту рясы, от которого на шее виднелась заметная красноватая полоса.
– Погодите… – пробормотал он, – а как же алхимия? Я слышал о философском камне, дарующем бессмертие… Но бессмертен лишь Господь! Не это ли грех, пытаться стать подобным ему?
– Китон, Китон… – Дрейпер тоже машинально схватился за решетку, – это лишь сарацинское слово "аль химия", занесенное в Европу почти девять сотен лет назад! Оно так же безобидно, как слова "репа" или "зяблик"! Сама наука называется "химия", и без нее не было бы ни мыла для тела, ни осмолки для факелов, ни краски для одежды, ни вина, ни извести, ни святой воды!
– Причем тут святая вода? – пролепетал смятенный Китон, а чародей ударил по решетке ладонью:
– При том, что для освящения воды в нее следует класть серебряное распятие, и серебро, испуская в воду малые частицы, очищает ее и делает целебной! Еще до серебра, в незапамятные времена в святую воду добавляли соль, а при папе Григории Первом – вино и пепел, и все это имело лишь одну цель: сделать воду чистой и полезной для тела. Вот, для чего существует химия, и сотни ученых братьев во все времена изучали ее, дабы спасать людей, а вовсе не тягаться с Господом в долголетии!
Эхо голоса Хью растворилось под сводами Соляной башни, и повисла тишина, тяжкая и душная, как отсыревший плед.
– Где вы всему этому научились? – прошептал послушник.
– Здесь, в Лондоне, – после короткой паузы горько усмехнулся Дрейпер, – только Боже вас упаси оказаться в лапах моих учителей.
Китон же вскинул на него глаза, блестящие то ли от факельного чада, то ли от слез:
– Я бы все отдал, чтоб оказаться там. Чем они меня напугают? Поркой? Голодом? Всенощными в холодной часовне? Плевать я на все это хотел!
Дрейпер умолк и вдруг улыбнулся так тепло и печально, что у Китона на миг нехорошо защемило что-то внутри.
– Брат Китон, – тихо окликнул чародей, – в прошлый раз вы предлагали сходить к моей семье. Буду признателен, если вы действительно навестите моих домашних и передадите несколько слов жене.
И послушник несмело улыбнулся в ответ:
– Да, мастер Хью, конечно…
Часть третья
Добротные ворота были основательно обуглены с одного угла. На целой створке виднелась тщательно затертая надпись "Штлюха Сатоны". Похоже, вопреки убежденности грешника Хью, миссис Дрейпер все же стала жертвой паскудной мести обывателей.
Китон уже собирался было постучать в ворота, когда из-за спины послышалось:
– А чёй-та вам тут надо, святой отец?
Обернувшись, послушник увидел оборванного мальчишку, глядящего на визитера с босяцкой наглецой. Быстрый взгляд на полустертую надпись – и мальчуган едва заметно приосанился, одергивая грязную серую блузу. Ох, как хорошо знал это одеяние бывший воспитанник ист-эндского приюта…