Крепкий керосин принцессы Беатрикс - стр. 29
В пороховом тумане быстро движутся дубинки. Почти ничего не видно, но мы отмечаем крики боли, предсмертные хрипы и вопли. Я чувствую, как немеют руки и в груди сама собой образовывается пустота. Перед хорошей дракой я всегда немного задыхаюсь, мне не хватает воздуха, в висках стучит. В общем, чувствую себя не очень. Я вынимаю нож из ножен, лезвие тускло отсвечивает. Сейчас они закончат, и мы разберёмся с победившей стороной. В любом случае, гвардейцев никак нельзя упускать, слишком близко они к нам подобрались. Теперь уже почти понятно, что нужно косоглазому Протопадишаху. Догадаться об этом нетрудно, потому что в мои владения нагрянули основные силы Белых земель. Хотя бы поэтому. И всё же некоторые сомнения у меня ещё остались. Над этим надо думать.
Возможно, ему нужна не только моя Долина, а ещё и Штуковина. Интересно, подозревает ли он о том, что именно она закидала Долину блескушкой? Да или нет? Большой вопрос, Принцесса Беатрикс.
– Ну что, Трикси? Начинаем? – Ва дёргает меня за ногу. – Давай я по ним пальну? Ну, пожалуйста!
Я ещё раз всматриваюсь в клубы дыма, а потом коротко командую:
– Справа, мой дорогой!
Он пружинисто подпрыгивает всей своей бронированной тушей и устремляется к полю битвы, немного отклонившись вправо. Тем беднягам, которые принимают моего чешуйчатого алконавта за увальня, обычно сильно не везёт. Дракона на боевом курсе может остановить только каменная кладка, и то сомнительно. Просто-напросто об этом никто никогда не догадывался.
Дав ему фору в двадцать шагов, я скатываюсь с кучи и бегу к сражающимся. Сердце противно бухает под броней, перед глазами туман. Кричу ли я что-нибудь? Не знаю. Звуки для меня остановились, в ушах только стук сердца и тонкий голос страха. Одно дело орудовать посохом, другое – сталкиваться с противником лицом к лицу. Причём с любым, тут никакой разницы. Драка состоит из одних случайностей, из сомнительных обстоятельств. И не важно, что у тебя в руках. Важно, сколько удачи тебе отсыплет судьба.
Краем глаза я замечаю, как Ва обрушивается в гущу свалки, из которой тут же вылетают барон Витовт и его рыцарь. Откатившись в сторону, они брызгают по тропинке назад. Улепётывают с такой скоростью, что догнать их вообще невозможно. Надо признать, что со времени нашей последней встречи кретин Витовт преуспел в беге. Теперь у нас с Ва нет никаких шансов. Совсем никаких. Теперь, как говорит Матушка Ва, нам проще укусить собственный зад, чем их догнать.
Я сбиваю с ног последнего выжившего – залитого кровью бородатого гвардейца. А потом безуспешно пытаюсь достать его ножом. Но стремительный дракон опережает меня, протыкая доспех бедолаги когтем, отправляя того к праотцам. Я скольжу чуть в сторону в ожидании неприятностей и быстро оглядываюсь, но на поле битвы теперь только недвижимые тела. На одном уже сидят три слизня. Мусорная Долина кропотливо выполняет собственные обязанности, чистит ненужные вещи. Пара дней – и о том, что здесь произошло, можно будет только догадываться.
Ва вертится среди мертвецов, обыскивает каждого, сдирая доспехи. Мы победили, пусть даже не совсем честно, но это нисколько не отменяет того обстоятельства, что все трофеи наши. Хотя назвать законной добычей тот хлам, что нам достался, язык не поворачивается. Я пинаю ногой брошенный посох рыцаря Витовта. Дрянь, которая никому не нужна. К грубо оструганной палке проволокой присобачена труба. Сбоку крепится тлеющий фитиль. Пользоваться таким оружием может только истинный слабоумный. Глухой конец даже не запаян, а небрежно расплющен и уже немного вздулся, что говорит о том, ещё пара залпов, и припас вылетит в лицо владельцу. Я качаю головой. Хлам, рухлядь и барахло. Ничего ценного. Удивительно, что я, стоя здесь, среди мусора, размышляю о том, что есть вещи ещё более ненужные. Парадокс! В очередной раз я шепчу заклинание колдуна Фогеля, и в очередной раз ничего не происходит.