Клетка - стр. 5
– Я буду здесь, напротив твоей клетки, все это время.
От одного этого слова – "клетка" по коже побежали мурашки ледяного ужаса.
– Ты спятил? Ты хоть понимаешь, кто мой отец?! – в панике я рванулась, пытаясь высвободить руки, но веревки впились в кожу, лишая конечности чувствительности. Тихий болезненный стон вырвался из груди. Тщетные попытки растереть запястья о скользкие прутья не приносили ни малейшего облегчения – казалось, даже вечность не поможет мне освободиться от этих проклятых нитей. Похититель ухмыльнулся.
– Прекрасно знаю, именно поэтому ты здесь.
В его голосе, спокойном и в то же время звенящем, звучала угроза, проникающая под кожу, вызывающая дрожь отвращения.
– Где Марк? Вы и его похитили? – в голове всплыло воспоминание: ресторан, столик, и он… Марк, светловолосый, красивый…
Его ответ зазвучал взрывом хохота, полный презрения и злорадства.
– Наивная, глупая шлюха. Неужели ты и правда верила, что, распахнув свою душу первому встречному с тугим кошельком, купишь себе билет в лучшую жизнь?
– Не твое собачье дело, урод! И не смей так меня называть! Ты и пылинки обо мне не знаешь, чтобы судить! – я захлебнулась новой волной истерики, с остервенением рвясь из пут, словно зверь в клетке. Веревки, проклятые нити, впивались в кожу, словно сплетенные из стали. Под их давлением я почувствовала предательскую влагу – должно быть, располосовала нежную кожу до крови.
– О, поверь, я знаю о тебе гораздо больше, чем ты смеешь вообразить. Снаружи – наглая, куколка, глаз не отвести. А внутри – гниль и мерзость, – мужчина замолчал на миг, словно пережевывая слова. – Таких, как ты, я презираю всем сердцем. Кстати, Марка не существует. Вернее, он, конечно, существует, но я – не он. В нашем продажном мире подделать паспортные данные – плевое дело. И если ты думаешь, что я тот самый парень из ресторана… увы, я и им не являюсь, – его шаги вновь зазвучали в комнате, приближаясь, словно поступь смерти. – Минус балл за доверчивость, моя маленькая принцесса. Ты слишком легко поверила в сказку.
– Развяжи меня! Я позвоню папе! – крик сорвался, жалкий и надломленный, утонул в вязкой тишине. Боль пронзила запястья, но похититель, словно призрак, безмолвствовал. Его шаги замерли, растворились, оставив меня одну в этом зловещем коконе. Затаив дыхание, я вслушивалась в пустоту, но она лишь давила на барабанные перепонки, подчеркивая беспомощность и страх. Он ушел, оставив меня на растерзание темноте, тишине, что резала словно нож, и невыносимой боли связанных рук. Я обмякла, словно сломанная кукла, плечи поникли, ноги поджались, и рыдания вырвались наружу, яростные, безудержные, каких я, наверное, никогда не знала. Мой мир рухнул в одночасье. Все, что было таким привычным, таким безопасным, вмиг обернулось невосполнимой потерей.
Я – жертва. Жертва человека, укравшего не только свободу, но и саму надежду. Зачем он так отчаянно прячет меня от отца? Ждет выкупа? Лишает движений, лишает зрения… Эта проклятая повязка, липнущая к коже от слез, казалась частью меня, навеки приросшей к лицу.
"Не так быстро, дорогая. Я еще не наигрался…" Его слова, холодные и жестокие, эхом отдавались в голове, словно смертный приговор. Моя судьба сломана, и я не вижу просвета.
Глава 2.
Время словно застыло в густой, тягучей патоке. Каждый удар секундной стрелки, доносившийся откуда-то из недр комнаты, резал слух, отзываясь набатом в моей истерзанной душе. Отчаянные попытки освободить руки раз за разом заканчивались лишь новыми кровоточащими ранами, но сквозь острую боль я продолжала, упрямо и отчаянно, растягивать веревки, вгрызавшиеся в кожу запястий.