Клетка - стр. 7
В этот миг лязг открывающейся двери возвестил о его вторжении. Ледяной ужас парализовал меня, я забилась в угол, словно загнанный зверь. Но он, неумолимый, как сама смерть, в два шага преодолел расстояние и, схватив за корсет, сдавивший грудь, вздернул меня в воздух. Я стала марионеткой в его руках, куклой, брошенной на растерзание. Удар о стальные прутья клеткой отозвался фонтаном боли в голове и щеке. Рухнув на пол, я содрогалась от боли, пронзающей каждую клеточку тела. Всхлипывая, собрав последние крохи сил, я отползла в самый дальний угол, ища спасения у холодных прутьев. Сквозь пелену слез и боли, я подняла на него глаза, полные немого вопроса и отчаянной надежды.
Его лицо – маска, лишенная всякого сочувствия. Только темные, немигающие зелёные глаза, холодные и расчетливые, наблюдали за моей агонией. Внутри бушевал ураган боли, разрывая на части душу, а я, словно в кошмарном сне, не могла понять, за что? Что я сделала?
Он надвигался, словно тень, медленно, но неумолимо, и каждый его шаг отзывался во мне ледяной дрожью. Сердце бешено колотилось, готовое вырваться из груди. Я, как утопающий за соломинку, вцепилась в решетку позади, ища в холодном металле хоть какое-то подобие защиты, словно это единственное, что удерживало меня от бездны.
Он присел передо мной на корточки, и наши глаза встретились – в его не было ни капли сочувствия.
– Звони, – прозвучал его приказ, жесткий и отрывистый, и телефон снова упал к моим ногам, словно приговор. Он не отходил, продолжая сверлить меня взглядом. Я боялась отпустить решетку, мои пальцы судорожно сжимали прутья, а в глазах застыл немой вопрос к моему мучителю.
– ЗВОНИ! – его гневный рык разорвал тишину, словно удар хлыста. Брови его нахмурились, и в следующее мгновение боль пронзила ребра – его нога обрушилась на меня, лишая последних сил. Я выпустила решетку и рухнула на пол, раздавленная болью и бессилием.
– Нет… прошу… – шептала я сквозь слезы, а он, словно палач, снова усадил меня на прежнее место. Решетка больше не давала опоры, и я сползала вниз, задыхаясь от острой боли в животе. Собрав остатки воли, я потянулась к телефону, набрала дрожащими пальцами знакомый номер. Подняла глаза на него, ища одобрения, и он кивнул, вновь усаживаясь напротив, словно предвкушая спектакль.
После нескольких томительных гудков в трубке раздался родной, деловитый голос отца.
– София? – в его голосе засквозило ледяное раздражение. – Опять за деньгами?
– Пап… – я всхлипнула, захлебываясь слезами, – меня… меня взяли в заложники. Требуют выкуп…
Волна дрожи, ледяная и безжалостная, накрыла меня с головой под пристальным, убийственным взглядом незнакомца. Я задыхалась от отчаяния.
– Заложники? Софа, – отец шумно выдохнул, и в его голосе послышалось лишь глухое раздражение, – ну сколько можно, а? Характер мамашин, яблоко от яблони…
Он продолжал браниться, захлебываясь словами, не давая мне вставить и слова.
– …И если ты не найдешь себе работу, забудь, что у тебя есть отец! Мне есть куда тратить деньги, а на тряпки зарабатывай сама!
И, не дослушав, бросил трубку. С ужасом в глазах я отняла телефон от уха. Похититель, словно каменная статуя, продолжал смотреть на меня.
– Он… я… – пролепетала я, не зная, что сказать этому парню. Все было и так ясно – отец предал меня.