Кирие Элейсон. Книга 7. Посмертно влюбленные. - стр. 59
Однако оставался нерешенным вопрос личной безопасности. С герцогом Салерно проблем возникнуть не должно, молодой герцог помнит, что именно Амальфи десять лет назад спасло его бенефиции от хищных лап Ландульфа и герцога Гаэты. Вот этих двух точно стоит опасаться, а ведь именно по их землям пройдет завершающая часть его пути в Террачину. Конечно, можно было бы послать своего апокрисиария, но разве сможет тот выбить деньги у этих заносчивых сеньоров?! Нет, надо ехать самому, и чем скорее, тем лучше, папа не зря говорит, что капуанцы и прочие торопятся и не желают видеть Амальфи на переговорах. Жаль, однако, что не получится собрать большую дружину, для этого потребуется время, но взять с собой человек тридцать он обязан!
Если не брать с собой лишнего, в Террачину можно прибыть еще до заката солнца. Обратный же путь можно будет проделать в приятной компании герцога Неаполя, которому граф Мастал за предстоящие труды уже мысленно пообещал либо скидку, либо новую рассрочку. Итак, в путь! Едва дотерпев до конца дневной мессы, граф Мастал, префект Амальфи, галопом устремился на север в окружении трех десятков телохранителей.
* * * * *
Сознание человека быстро привыкает к смене обстановке и ритму дел. Даже бешеный галоп, на который пустился граф Мастал Фузулус, не помешал мыслям последнего вскоре обратиться к привычной и приятной теме созерцания достигнутых Амальфи успехов. К середине Десятого века небольшой город на берегу Тирренского моря стал самым оживленным портом Италии, превзойдя по обороту торговли даже тосканскую Пизу, которой после смерти Адальберта Богатого не слишком везло с правителями. Даже греческие Бари и Бриндизи сейчас были не чета Амальфи, чьи купцы теперь торгуют по всему периметру Средиземного моря, от Леванта до мавританской Испании, от Каира до Массалии. Сам базилевс принимает теперь послов с тирренского побережья, поручает им заказы и завидует слухам о красоте садов Равелло, сам Святой престол отныне числится в амальфитанских должниках! И всего этого, подумать только, город достиг под управлением их семьи, семьи графов Масталов, Первого и Второго, отца и сына.
Не скоро еще Венеция и Генуя достигнут и превзойдут успехи маленького Амальфи. Следующие двести лет город будет оставаться самым богатым портом Европы, венцом которого станет разработанное местными нотариями первое в мире морское право35, пока однажды черная зависть конкурентов из Пизы и мечи норманнских завоевателей не отправят город в тысячелетний летаргический сон, в котором Амальфи будет по-прежнему видеть себя в ореоле славы, а для всех остальных утонет в безвозратной трясине Истории.
Из сладкого плена составления хвалебных гимнов самому себе и своему отцу графа Мастала отвлек громкий крик слуги, вытянувшего руку в направлении каких-то предметов, лежащих неподалеку от высокой осоки озера Фонди. До Террачины уже было рукой подать, и, по всей видимости, амальфитанская дружина прибудет туда, как и ожидалось, засветло.
– Что там, Ставрос? – спросил граф у слуги. Вся дружина графа придержала лошадей, в то время как Ставрос продолжил ход, но скоро также остановился и начал вглядываться в окрестности озера. Граф Мастал недолго был томим ожиданием, слуга повернул к ним, его лицо выразило тревогу.