Кирие Элейсон. Книга 6. Его высочество Буриданов осел. - стр. 41

Беренгарий на предложение Бозона ответил не сразу. Несколько минут в шатре царила полная тишина.

– А почему вы не спрашиваете о возможной судьбе своего брата, Бозон?

Тот явно не ожидал такого вопроса, но довольно быстро собрался с мыслями.

– Над ним было совершено священное миропомазание, поэтому его нельзя лишить жизни. Но оставлять на свободе еще более нельзя. Король и его сын должны быть обречены на заключение до конца дней своих.

– Ничего нового здесь выдумывать не стоит. Мой дед в свое время навсегда отучил тогдашнего сюзерена Гуго, короля Людовика, разевать пасть на италийские земли. Нам следует поступить точно так же. То есть ослепить. – Беренгарий говорил, а сам пытливо изучал лицо тестя. Но Бозон уже все для себя решил. И что мешало – безжалостно отрезал.

– Да, история наша служит нам для того, чтобы мы в ней искали решение своих сегодняшних проблем.

– Аминь. После службы прошу вас с вашими людьми отправиться во Флоренцию и взять под стражу Лотаря. Сейчас он тоже в церкви, сами понимаете, лишний шум нам не нужен. Прошу обращаться с собственным племянником хорошо, кто знает, как еще пойдут наши с вами дела.

С этими словами Беренгарий выставил тестя за порог. В следующее мгновение полог одной из комнат шатра приподнялся, и к Беренгарию шмыгнул его младший сводный брат.

– Ты все слышал, Анскарий?

Тот сокрушенно покачал головой.

– Ты знаешь, брат, я понимаю, что союз с Бозоном тебе жизненно необходим, я радуюсь, что он теперь с нами, но, признаться, мне немного не по себе. Ведь всему на свете он был обязан своему брату. Авель и Каин, вечная тема!

– Ну не знаю, брат, где ты здесь Авеля узрел, но сегодняшнее лицедейство тебе точно будет полезно. Скажи мне… знаешь что…

Беренгарий еще ненадолго задумался.

– Есть ли у тебя на примете какой-нибудь местный монах или негоциант, исполнительный, но не шибко умный, чтобы выполнил приказ за награду от сих до сих и не более?

Анскарий рассмеялся.

– Есть! Ошивается тут в лагере капеллан, некий Доминик, мечтает, чтобы мы его взяли с собой. Тупой, но послушный, как собака.

– Прекрасно! Мы исполним его мечту.

– Мой кир, видели бы вы его рожу! Ей только детей пугать!

– Да что мне с его рожи, целоваться мне с ним, что ли? Напротив, если он так уродлив, его, небось, знает вся Флоренция.

– Включая всех наших людей, мой кир. А что будет за поручение?

– Пусть немедленно скачет к монастырю Архангела Михаила и предупредит юного Лотаря, что его дядя приедет к нему не с извинениями, а с намерением пленить. Пусть немедленно, не собирая вещей, а бросив все, бежит в Павию и запрется там на все двери. Прости, но я буду вынужден перед Бозоном обвинить именно тебя в болтливости и даже примерно наказать, но не держи зла, я возмещу все твои потери. Быть может, король Гуго в свое время также наградит тебя, хотя, зная короля, я бы на это всерьез не рассчитывал.

«Как же ты становишься похожим на свою мать, когда забываешь от удивления закрыть рот», – напоследок подумал Беренгарий, выпроваживая из шатра брата. Собственная мысль ему так понравилась, что он даже немедля записал ее на пергаменте, чтобы эти обидные слова бросить завтра в лицо Анскарию Иврейскому и тем самым снять возможные подозрения со стороны своего нового союзника. Неплохо придумано, правда?