Кирие Элейсон. Книга 6. Его высочество Буриданов осел. - стр. 40
– Выполнив приказ короля, мы вступим в войну с Римом. При благоприятном исходе, а наши силы серьезно помогут Гуго, мой брат сможет низвергнуть Альбериха и заставить папу короновать себя императором.
– Прекрасные перспективы, не находите? Буду рад за вашего брата. А какие перспективы лично у вас?
Бозон вздохнул.
– Вы все сами знаете и понимаете, маркиз. К чему эти разговоры?
– Как – к чему? – удивился Беренгарий. – Я жду вашего решения. Или вам непонятно объяснил Альберих, что может ждать вас, если мы сейчас с вами повернем на север? Или вы до сих пор не знаете, что короля Птицелова больше нет, да смилуются над ним черти в аду, да остудят ненадолго масло в его котле.
Оба рыцаря язвительно ухмыльнулись.
– Еще до вашего решения, Бозон, я позволю себе сразу уведомить вас о своем убеждении, что коронация внука великого императора Беренгария всеми королевскими дворами Европы и Римом будет воспринята с большим пониманием, чем коронация брата низложенного короля.
Беренгарий умел быть при случае и прямым, и агрессивным. Ему необходимо было заранее принудить своего тестя отказаться от личных фантазий насчет разного достоинства корон.
– Нет возражений, мой зять. Но что будет ждать лично меня в случае нашего союза?
– Хм, мне кажется, наши дома в союзе уже несколько лет, с тех самых пор, как я женат на вашей дочери, Бозон. Мне кажется, вам, как главе вашего рода, ветви Каролингов, будет лестно, если ваши потомки вернут себе королевское, а там, как знать, и императорское достоинство. Объединение земель моей Ивреи, провансальских феодов вашей второй дочери Берты40 и Лангобардии заставит многих заговорить о возрождении Срединного королевства Великого Лотаря. Но вас, как я вижу, более заботит день сегодняшний, а потому могу обещать лично вам, в случае успеха нашей кампании, земли, которые вам уже когда-то принадлежали и по личной прихоти Гуго были отобраны. Это земли, которые мы видим сейчас вокруг себя. Полагаю, что вы хотели бы еще присоединить к ним и земли Сполето, но на них есть другой претендент, и он всем нам хорошо известен.
И Беренгарий тряхнул свитком папируса перед носом Бозона.
– Мы идем на Павию, маркиз, – ответил на монолог своего зятя Бозон. Беренгарий улыбнулся и протянул ему руку.
– Союз и до победы?
– Союз! До победы либо смерти, – Бозон ответил на рукопожатие, скрепив сим жестом свершившееся предательство своего родного брата.
– Ну что же, первым делом, и здесь я полностью согласен с Альберихом, нам нужно пленить Лотаря, взять его в заложники и с его помощью открыть ворота Павии. Далее следует провести ассамблею лангобардских баронов, на которой следует добиться низложения короля Гуго и моей коронации. Если Господь благословит нас, а мы будем быстры и успешны, то очень скоро Гуго станет королем без королевства, как в свое время его приятель и сосед Рудольф. Уверен, что с этого момента его войско начнет таять так же быстро, как снег по весне.
– Одно изменение в наши планы я все же хотел бы внести, маркиз. Прошу вас позволить мне и моим людям прежде Павии занять Лукку, вернув тем самым не на словах, а на деле графскую корону Тосканы. К тому же мое появление там заставит многих вассалов бросить бастарда Умберто и перейти под мой сюзеренитет.
Жадность… Отчего-то этому пороку уделяется всегда меньше внимания, отчего-то его считают менее опасным, менее отталкивающим и даже иногда достойным снисхождения. А ведь в корне многих преступлений и грехов лежит эта самая элементарная человеческая жадность. Жадность к золоту, успеху, власти, признанию. Это она приводит к коррозии душ, это она мать доносов и предательств, это она заставляет хвататься за нож и выходить на ночную дорогу. Не все ее дети, быть может, так уродливы, но даже азарт и честолюбие, также порожденные из ее чресел, загубили и продолжают губить души с эффективностью средневековых эпидемий.