Хвост - стр. 5
Что ж, этого простого сообщения оказалось достаточно, чтобы склонить сегодняшние неустойчивые весы настроения в сторону отличную от остального дня. Даже угрюмое Село за окном стало казаться менее угрюмым – просто облачным. Мышь, как обычно, поспешила с выводами, обвинила Подружку, и теперь чувствовала вину, а та не забыла, та всегда помнит, несмотря на весь ворох своих проблем. У нее всегда проблемы, большие проблемы, гораздо больше, чем какой-то пакет дешевых конфет. Подружка-то с ними за раз бы справилась. Пф. Можно сказать, что они универсальные, шоколадные, а те, что дороже, они с вафлями, вдруг кто не любит вафли… ладно, хватит уже ныть. Хватит.
Хвост хлестнул по запястью, на секунду кожу прожгло болью, но после даже будто стало немного легче, будто в голове прояснилось. Подружка справляется со своими проблемами, и она сможет. Подружка вообще замечательная. Крутая, решительная, может любому в лицо что угодно сказать. А потом плюнуть. И Мышь может тоже. Она соберется. К последнему уроку.
– О, именинница наша, – Давалка вцепилась в своего Мажора, навесив на него свой рюкзак. Прекрасная пара, – Как тест? Видела, ты все быстро решила.
– Я не уверена, там вопросы сложные и…
– На Экзамене сложнее будут, – встрял Мажор.
Ох уж этот Экзамен. Лучше даже не вспоминать.
– Ну, все равно неприятно, тест на днюху… – давай, соберись, раз, два, да ладно, да пусть хоть весь пакет заберут, ну!
– А как насчет отметить? – спросил Мажор.
– А?
– Мы все равно бухнулись собирались. Вот и повод. Тебе как раз восемнадцать, можешь алкашку купить.
– Ага, – включилась Давалка, – милая кофточка, кстати. Зачет.
Кажется, впервые с начальных классов они куда-то звали ее. Мыши часто казалось, что о ней вовсе забывают, ведь она сидит незаметно, отвечает только когда абсолютно уверена, пишет себе, пишет тихо… она и не пила никогда в компании. Только с Подружкой пару раз.
– Так как? Можем вписаться у Алкаша на хате.
Отметить ее День Рождения. В компании этих не самых приятных ей людей. Весь вечер прятать хвост и пытаться быть, как они. Гоготать над глупыми шутками. Одиноко плакать, когда все разойдутся по углам обжиматься.
Отметить День Рождения. Без Мамочки с постоянными вопросами об учебе, без ее настойчивых пожеланий быть еще лучше, быть самой лучшей, добиться всего, вытащить семью из финансовой ямы, без брата нытика, которого силком затащили к столу, без звонков родственников по видеосвязи. Без пустующего стула Папы. Без желания случайно напороться на столовый нож глазом.
Отметить День Рождения как подросток. Безбашенно, безудержно. Ни о чем не думая. Наверняка, они научат ее многому – плохому. Наверняка, ей будет очень-очень хреново на утро. Может, она даже в кого-нибудь влюбится. Может, она впервые испытает что-то, кроме бесконечного напряжения. Может, ей впервые станет хоть «как-то».
– Ну так че? – поторопила Давалка, – А то я паспорт забыла.
– Да я… не, ребят. Не сегодня. Я родителям обещала и вообще.
Мышь почти побежала к выходу, зная, что никто не будет ее останавливать. А когда она выходила, они наверняка видели капли на ее брюках. И смеялись вслед.
Сегодня не было дополнительных занятий, и стоило бы поторопиться, чтобы Мамочка не волновалась, но Мышь едва переставляла ноги. Хвосту было тесно, шарф перетягивал слишком туго, ему хотелось вырваться и расхреначить все к чертям, а телу хотелось свалиться прямо здесь, в грязь, и корчиться в болезненных спазмах. Мышь удерживала и то, и другое, и хотя она не сделала сегодня ровным счетом ничего, ей казалось, будто она целый день таскала кирпичи. Жаль нельзя избавиться от этого… от всего. Жаль нельзя просто перестать.