Хозяйка старого поместья - стр. 29
17. Глава 17
Свадьба Генриетты и барона Маруани состоялась через полтора месяца, когда уже была зима. У нас в Провансе такие холодные дни бывали нечасто. Платье сестры оказалось слишком тонким и открытым, и когда после венчания она вышла из церкви, ее плечи дрожали. Рядом с мужем она казалась особенно худенькой и хрупкой. И она смотрела на него с таким обожанием, что мне стало не по себе – потому что в его взгляде я ничего подобного не заметила.
Барон принимал поздравления, довольно улыбаясь, а я уже жалела свою бедную сестру. Сколько времени ей потребуется, чтобы понять, что муж любит ее отнюдь не так сильно, как она его?
– Позволите ли вы мне обнять вас, дорогая сестра? – услышала я голос Маруани за своим плечом.
Он улыбался мне так же широко, как и другим гостям. И похоже, ничуть не смущался того, что сделал мне несколько месяцев назад.
Моим первым порывом было отойти в сторону, но на нас смотрели слишком много людей, и поступить подобным образом значило бы дать новый повод для сплетен. И потому я, тоже изобразив на губах некое подобие улыбки, позволила ему поцеловать мою руку.
– Надеюсь, теперь, когда я стал членом вашей семьи, все прежние размолвки между нами будут забыты? – спросил он.
Я торопливо кивнула и предпочла нырнуть в толпу, в которой затерялась малышка Кэтрин. Она впервые присутствовала на свадьбе, и всё происходящее приводило ее в восторг. Ей доверили нести шлейф платья невесты, и она делала это с такой серьезной торжественностью, что снискала всеобщее одобрение.
Свадебный обед был дан в поместье Маруани – я оказалась там впервые, и мне оно решительно не понравилось. Всё в нём словно кричало о достатке хозяина, но кричало так громко, что невольно появлялись сомнения, было ли это правдой. И даже драгоценный камень в перстне на пальце барона был слишком большим, чтобы оказаться настоящим.
И то, что на стол были поданы только легкие закуски, лишь подтверждало мои сомнения. Но зато это дало нам возможность, еще раз поздравив молодоженов, откланяться, не дожидаясь окончания этого скромного пира.
– Ваша сестра была красива как принцесса, – сказала мне Кэтрин, когда мы ехали домой. – А вот месье барон мне совсем не понравился. Но это ровным счетом ничего не значит, правда?
За те несколько месяцев, что мы провели в разлуке, малышка сильно повзрослела и иногда поражала меня своими суждениями.
Вечером Кэтрин с удовольствием рассказывала своей нянюшке о том, что видела днем, при этом в ее рассказе бракосочетание выходило куда более пышным, чем было на самом деле.
– Как я рада, мадам, что вы вернулись из Парижа, – сказала мне мадемуазель Тюрье, когда Кэтрин заснула. – Наша маленькая мадемуазель так скучала по вам. И какое счастье, что именно вы стали женой господина графа.
И хотя она была всего лишь няней, мне было приятно ее одобрение.
– А с матерью Кэтрин вы были знакомы?
– Да, – кивнула она, радуясь возможности поддержать разговор, – мадам Беренис тоже была очень красивой женщиной. И волосы у нее были точно такого же цвета, как у вас – не удивительно, что малышка приняла вас за свою матушку.
– Должно быть, граф сильно любил ее?
К моему удивлению, мадемуазель Тюрье несколько замешкалась с ответом.
– Я бы так не сказала, мадам. Разумеется, его сиятельство относился к ней с большим уважением, но отношения между ними мне всегда казались немного холодными. Господин граф вообще мало склонен проявлять свои чувства.