Хозяйка старого поместья - стр. 28

Отец вдруг смутился еще больше:

– Не сердись на меня, Мира, но я согласился дать за Генриеттой весьма приличную сумму. Конечно, это меньше, чем барон получил бы, женись он на тебе, но, похоже, он находится в весьма стесненных обстоятельствах и готов удовольствоваться хотя бы этим.

Я посмотрела на него с удивлением:

– Но барон, кажется, слывет в свете весьма богатым человеком.

Отец усмехнулся:

– Именно что слывет. Не удивлюсь, если у него за душой нет почти ничего.

– Так скажи это Эмме! – воскликнула я. – Если она узнает, что он беден, она сама отговорит Генриетту от этого опрометчивого брака.

– Она не верит мне! Барон умеет пустить пыль в глаза, и обе они им очарованы настолько, что любую критику в его адрес воспринимают как личную обиду. Генриетта, кажется, искренне любит его и никогда не простит мне, если я их разлучу. Я пытался предостеречь ее от ошибки, но если она решительно намерена ее совершить, то я ничего не могу с этим поделать.

– Но приданое, папенька! – напомнила я. – Откуда ты взял на него деньги?

Отец хмыкнул:

– Я согласился вырубить часть леса возле Тисона. Да-да, я понимаю, что лишаюсь своих лучших охотничьих угодий. Но посуди сама – у меня нет сына, которому я мог бы передать свои титул и поместье, и когда я умру, они перейдут не к Эмме и не к вам, а к моему двоюродному брату.

Да, это была боль нашей семьи, приводившая мою мачеху в отчаяние. Стоило отцу приболеть, и ей начинало казаться, что кузен отца уже выгоняет нас из дома. И эти опасения были не лишены оснований – отец почти не общался со своим двоюродным братом, и мы не могли ждать от него особой благосклонности.

– Я не могу продать поместье или его земли, но я могу продать то, что на них растет, – продолжал отец. – Так почему бы этим не воспользоваться, чтобы сделать вас хоть чуточку счастливее?

В его словах был резон, но всё-таки я с сомнением покачала головой:

– Простите, папенька, но сделает ли такой брак Генриетту счастливой?

– Боюсь, что нет, – согласился он. – Но когда я сказал Эмме, что барон женится на нашей дочери из-за приданого, она напомнила мне, что то же самое произошло и с тобой, и что тогда меня почему-то это не смущало. Прости, что говорю об этом.

Но это напоминание ничуть не ранило меня, и я улыбнулась в ответ:

– Да, в чём-то она права, отец, но разница между этими случаями всё-таки есть – граф де Валенсо, по крайней мере, никогда нам не лгал относительно своих намерений. А вот когда Генриетта поймет, что все слова барона о любви – не более, чем красивые фразы, она будет сильно разочарована. К тому же, Маруани пользуется в обществе уважением, и его супруга будет вхожа в лучшие дома Прованса.

– Будем надеяться, что этого не случится, – сказал отец. – Вполне возможно, что на сей раз барон совсем не лжет – даже насквозь циничным мужчинам иногда свойственно влюбляться по-настоящему.

Я поняла, что он предпочитает утешать себя этой иллюзорной мыслью, и перестала настаивать на своем. Тем более, что день клонился к вечеру, и гуляя по продуваемой всеми ветрами дороге, мы стали замерзать.

В одном отец был прав – если мы попытаемся удержать Генриетту от этого брака, то станем ее врагами. Да и кто знает, на что решился бы барон, получив отказ – он мог легко растоптать репутацию моей сестры так же легко, как растоптал мою.