Государство и экономика: опыт экономических реформ - стр. 79
Февраль 1917 года положил начало новой, совершенно особой и довольно продолжительной фазе российской истории XX века. В стране был дан старт революционному процессу, который не может быть сведен к отдельным ярким вспышкам борьбы за государственную власть. Этот процесс охватил примерно двенадцатилетний период, и все наше дальнейшее исследование будет привязано к данному феномену, к особенностям его развития и влиянию на характер и конкретные черты экономико-политических решений.
Революционный процесс не отменяет принципиальные идеологические характеристики и тенденции экономической политики, проявившие себя в предшествующее десятилетие. Но он делает дискуссии более выпуклыми, а решения более четкими, более жесткими и последовательными. Социально-экономическая и политическая жизнь заметно ускоряется и радикализируется. Падение старого режима создает условия, благоприятные для глубоких преобразований. А обостряющаяся социально-политическая борьба настойчиво требует практического осуществления этих преобразований.
Февральская революция, отметая политические формы Российской империи, ставила перед собой задачу ускорения развития экономических тенденций, прогрессивный характер которых не вызывал тогда сомнения у значительной части политической и интеллектуальной элиты страны. В основе экономической программы революции лежал, безусловно, этатизм. Вопрос стоял лишь о формах и границах его практической реализации.
Повышение эффективности государственного вмешательства в экономическую жизнь – таков был один из наиболее злободневных вопросов, поставленных перед Временным правительством самим ходом развития событий. По остроте этот вопрос находился в одном ряду с проблемами войны и аграрной реформы, что в полной мере нашло подтверждение в практике социально-политической борьбы в России.
В экономической жизни на первое место выдвигается государство, способное теми или иными (административными или экономическими) методами разрешать сложности и противоречия хозяйственных процессов, вызванные как самой мировой войной, так и участившимися сбоями в функционировании капиталистического хозяйственного механизма, опирающегося на индивидуальные интересы (стимулы) и конкуренцию. Не столько исправлять капитализм, сколько достраивать его систему, дополнять его новыми «блоками» и «приспособлениями», заменяя отдельные (пусть даже и очень существенные) элементы старого хозяйственного строя, – так понималась основная задача экономической политики многими руководящими деятелями пришедшей к власти администрации. Именно государственная власть в лице хозяйственно-регулирующих органов должна была заполнить основные «пустоты», проявившиеся в процессе функционирования монополистического капитализма начала ХХ века. «Вся задача целиком, очевидно, далеко выходит за пределы того, что может дать частный почин, интересы которого очень часто не сходятся с интересами целого. Только государство, и притом государство, обслуживающее не интересы кучки привилегированных, а действующее в интересах всего народа, может вывести страну из хаоса и развала», – писал тогда Н. М. Ясный[191].
Для осуществления этих функций политики экономисты и предприниматели сходились в признании необходимости придания новому правительству широких полномочий в экономической сфере. Практически все – как говорится, «от социалистов до монархистов» – выступали за централизацию значительной части прибыли (это предлагал, например, известный предприниматель С. Н. Третьяков), за разработку целостного государственного плана, который смог бы переломить начинающийся распад национального хозяйства и показать перспективу дальнейшего роста.