Голубиная книга анархиста - стр. 52
Мюсляй ухмыльнулся.
– Это же в Подмосковье? И не деревня, а город. Я знаю.
– Ну… поселение, – пробормотал Вася и начал краснеть.
– Так это вы оттуда к нам за лодочкой-то приехали? – делано изумился Мюсляй.
– Да, здесь у вас дешевле, – тут же нашелся Вася.
– Думаю, что разницу, если такая имеется, расходы на бензин пожрут, – ответил Мюсляй.
– Дерьмо, зараза, – пробормотал Вася, еще гуще заливаясь краской, что вообще обычно у рыжих тонкокожих людей.
– Ась?
– Да жарко, – объяснил Вася, знавший за собой эту особенность.
– Ну, если так одеться, – заметил Мюсляй. – Или в Ивантеевке еще зима?
Вася уже изнемогал от этого разговора. Вот пытка-то! – восклицал он в душе. И краснеешь как рак. На этом еще следак играл. Рыжим никакой детектор лжи не нужен.
– Да нет… просто… на всякий случай, – бормотал Вася, запинаясь и чувствуя себя нашкодившим школяром, пойманным директором или грозным завучем.
Он утер потное лицо.
– Да, вдруг придется заночевать на обочине, под кустом, – подхватил Мюсляй. – Тут путешествия такие, это уж точно. Ко всему надо быть готовым. Наша зона повышенного риска. Родина.
Вася глянул на него исподлобья.
– Так ведь? – спросил Мюсляй. – Как Мексика?
– Не знаю, я там не бывал.
– Мне она тоже только снилась, – сказал Мюсляй, улыбаясь. – Вдруг попал в горы ихние, книжку нашел, открываю, а там написано, что в двадцать втором веке процветать будут… эти… инки и янки.
– Инки и янки? – невольно заинтересовался Вася.
– Ага, – откликнулся добродушно Мюсляй.
– Похоже на анаграмму.
– Ась? Чего? – переспросил Мюсляй, но в его глазах промелькнуло что-то такое, заставившее Васю усомниться в его непонятливости.
– Анаграмма вам приснилась, – повторил Вася.
– Да, упустил, – сказал Мюсляй, – не только в двадцать втором веке, там было написано, но и в двадцать четвертом. То есть, выходит, америкосы и тогда будут рулить?
– Инки жили в Южной Америке, – заметил Вася.
– Ну, все равно американцы же. Соседи. У них и территории похожи, если вспомнить школьный атлас.
– Точно! – воскликнул Вася. – Анаграмма и здесь: Южная и Северная Америки. Материки очень похожи.
– Во, – сказал Мюсляй, посмеиваясь. – Значит, правду прочитал. А мы, извиняюсь, снова будем в…
Но договорить он не успел, его прервало появление джипа.
Вася с облегчением подхватил свои мешки. Мюсляй зорко глядел и опасливо сторонился, готовый пуститься наутек. Борис Юрьевич вышел, открыл кузов, спрашивая, все ли купил Вася, тот отвечал утвердительно. Мюсляй, отступив, глядел на номера. Потом обратился к Борису Юрьевичу, приниженно сгибая шею:
– Теперь на рыбалку?
Борис Юрьевич посмотрел на него, перевел взгляд на Васю. Тот уставился под ноги.
– Ну да, – ответил фермер.
– А речка там, в Ивантеевке, у вас рыбная? – поинтересовался Мюсляй.
Вася быстро взглянул на него, потом на Бориса Юрьевича и торопливо пошел к дверце, потянул на себя.
– Почему в Ивантеевке? – переспросил фермер. – У нас своя река. Рыбы не так много, но есть.
– Борис Юрьевич, поехали? – сказал Вася.
Тот с легким удивлением взглянул на него.
– А, – ощерился в улыбке Мюсляй. – Я и смотрю, номера-то у вас не московские. А где, извиняюсь, деревня? Может, мне эти места знакомые?
Борис Юрьевич подходил к дверце, открывал ее.
– Деревни там уже нет, – сказал он.
– Ба! – воскликнул Мюсляй, идя следом за ним. – А что, так, в палатках живете? Еще же нет рыбалки хорошей? Вода мутная?