Голубиная книга анархиста - стр. 54
– Голодомор?
– Голодомир, – отвечал Вася, позабывший уже и о Мюсляе, и обо всем, что ему угрожало. – Вечный Голодомир и построили. Империю партчиновников и танков.
– Ну, голодомор это хохлы любят раздувать…
– Про пять-то миллионов мумифицированных? То же и про нас можно сказать, – возразил Вася, – любим раздувать, например, голод блокады.
– Ты что! – воскликнул Борис Юрьевич.
– А что? Как хохлы – так раздувают, как мы – так вещаем истину.
Вася рванул в этот спор, как застоявшийся жеребец. Его глаза метали синие молнии, краска то бросалась в лицо, то угасала. Некоторое время слышны были только проносившиеся мимо машины и шуршание шин по асфальту.
– А ты случайно не хохол? – поинтересовался Борис Юрьевич.
– Случайно нет, – сказал Вася и вдруг засмеялся по своему обыкновению: – Хых-хы-хы… «Я родился в таможне, когда я выпал на пол. Мой отец был торговец, другой отец – Интерпол…»
– Ну и насчет голодомира… Колхозы были крепкие. И наш завод процветал, можно сказать. Да, не у всех были тачки, не все ездили в Турцию. Но был… как бы сказать? Был какой-то настрой, нерв такой, дескать: я имею право!
– А я слышал о тех временах такой анекдот, – тут же парировал Вася. – Имею ли я право на жилье? Конечно. А имею ли я право на свободу совести? Еще бы. А имею ли я право жить, где хочу? Имеешь, имеешь. Отлично, тогда могу ли я… Э-э, нет, товарищ, не можешь.
Борис Юрьевич усмехнулся, попросил достать из бардачка сигареты, закурил.
– Ты-то моложе, не видел этого, – проговорил он назидательно.
– Хых-хы-хы, – нервно смеялся Вася. – Вас, фермеров, давят, а вашему внуку кто-то то же самое скажет: да не давили, ты слишком молод, хы-хы, не жил и не видел.
На самом деле Борис Юрьевич был старше Васи лет на пять-семь.
– А старшие господа как раз и говорят, что дух былого сейчас и возрожден, – продолжал Вася. – Колхозников всегда давили. Теперь оседлали вас. Или нет? Вранье?
Борис Юрьевич затягивался сигаретой, угрюмо глядя вперед.
– Например, все эти разговоры, зараза, об импортозамещении, – не отступал Вася. – Как оно на деле?
Борис Юрьевич мрачно кивнул.
– Разговоры о том, что теперь русская свинина спихнет с прилавка бразильскую и всякую прочую, а русские яблочки будут румянее польских, – брехня одна, – сказал он. – Вместо польской и американской продукции прут турецкую. Это как с курортами. Чартеры в Турцию намного дешевле полетов в тот же Крым. Ясен пень, какое направление выберет гражданин. Не знаю, как там у турецких фермеров, а у нас удавка налогов, проверок да просто наездов…
Борис Юрьевич говорил как бы мимо воли. Не он говорил, а в нем что-то говорило.
– Оно, как в той сказке, – продолжал Борис Юрьевич. – Кормил мужик двух генералов, и сейчас кормит – именно генералов, а не всех. Всех россиян – турецкий крестьянин да китайский кормит. Ему и барыш на развитие. А здесь тебе дают кредит на льготных вроде бы основаниях и тут же требуют отдачи. Или кредит на картошку, а ты из-за погоды решаешь не картошку, а развести птицу. Все, статья, нецелевое использование. Технадзор, Роспотребнадзор… уф! Ну это мое хозяйство, по сути, мелкое. Но если посмотреть в целом? По всей стране?.. Вот, к примеру, зерно. Конечно, мировые проблемы легче решать, чем проблему зерна. Тут как? Производители, как всегда, в убытке. До трех миллионов отборного зерна Россия теряет в год. Вдуматься! – Тут Борис Юрьевич отпустил одной рукой руль и постучал себя по виску. – Три миллиона. А из-за чего? – Он свирепо взглянул на Васю.