Голуби в берестяном кузове - стр. 14
Свей привстал, вытянув шею и глядя в угол. Дружинник уже пошёл туда.
– Да это же, – он обернулся к довольному домовому, – это же…
Он вдруг быстро нагнулся и, прихватив один из предметов, сваленных в кучу, не без усилия поднял его.
– Это коготь? – неуверенно произнёс он и вновь быстро взглянул на Дундария.
Тот важно кивнул.
– Нужная вещь, – проговорил он, – в хозяйстве без него никак. Только мало их у меня осталось.
Домовой улыбался, он видел, что все рты разинули, ждут не дождутся продолжения. Молчал, отщипывая от сдобного калача кусочки и жуя… снова отщипывая и жуя.
– Дундарий, ну скажи! – не вытерпел Свей. – Это чей же коготь-то?! Огромный такой. Мокша его с трудом поднял!
Дундарий хмыкнул.
– Да-а, были времена! – с чувством проговорил он наконец. – Это коготь чёрного дракона, но чёрных у нас больше нет. А вон там пониже, вон, Мокша, который посветлее будет… да…
Мокша выдернул другой коготь, который казался ещё больше прежнего, но был, действительно, светлее окраской. Свей уже топтался рядом.
– Дундарь, как же так! Ты!.. – возмутился Схлоп. От возмущения его распирало. – Это что же… ты мне ни слова?! Драконы!!!
Коготь был величиной с Дундария. Серый, немного размочаленный на конце, он походил на обычный кошачий коготь.
Свей ошарашенно провёл по нему рукой. Какой же должен быть сам зверь, если у него такого размера когти? Дракон… Только в сказках он слышал про них, или то были не сказки?
– Дундарий, – он обернулся к домовому, – ты сказал чёрных уж нет, а этот… Этот есть? – недоверчиво спросил он.
Мокша не верил своим ушам, он подошёл, подхватил Дундария на руки и посадил на лавку.
– Рассказывай! – воскликнул он. – Значит, Корча не шутил, когда сказал, что здесь и драконы хаживали!
– Хаживали… Да они жили здесь, – важно произнёс домовой. – Только не думайте, что дракон – милая зверушка! Они очень древние. Очень, – Дундарий посерьезнел. – Раньше многие из них, говорят, были травоядными, с длинными и тонкими шеями, и не летали. Ну, вот они и повымирали. А вот некоторые, жутко злобные, летающие, те выжили. Мне сказывали, что схоронились они в пещерах, впав в спячку. А потом проснулись на нашу голову, – в сердцах воскликнул домовой. – Сколько мы от них натерпелись! Их ничто не берёт! Наша магия от них, словно горох отскакивает! Ты ему – замри! А он, гад, хвостом как даст, так если мокрое место останется, то это ещё хорошо, ещё подсобраться можно и вдарить гаду ползучему по уху! Это они не любят. Да. Только времечко-то шло, кроме нас, нежитей, в лесу ещё всякой твари немеряно стало, ну и пришлось им спесь-то поубавить. Даже здоровкаться начали некоторые, поумнее которые. Оказывается, у них и законы свои есть, и главный дракон. В общем, все как у нас, только держали они нас за тараканов запечных. Ползают под ногами всякие, дескать. Это уже мне потом ихний лекарь рассказывал, мы с ним обмен держали. Я, значит, ему жаб двурогих из Дальнего болота, их ему несподручно при такой величине ловить. А он мне коготки. Сбрасывают они их иногда, как ящерка шкурку или хвост.
Изумленные слушатели переводили взгляд с когтя серого дракона на Дундария. Свей же представил, что было бы, если эта махина-дракон, как в бабушкиных сказках, вдруг появился над степняками в небе тогда, да над той образиной, что появилась в небе из ниоткуда. И жёг бы огнём, жёг, жёг… Живы были бы все. Не было бы столько горя.