Гештальт-терапия, фокусированная на эмоциях. Учебное пособие - стр. 36

Возвращаемся к нашему младенцу, который только что увидел этот свет. Он ничего не знает о мире, т.е. о той среде, в которой он живет. Следовательно, у него еще не сформированы никакие способы взаимодействия с ним, что, однако не отменяет наличия у него жизненно важных потребностей. Так как же быть этому ребенку, если ему надо поддерживать свой гомеостаз, но самостоятельно он этого сделать неспособен? Конечно, на помощь приходит мама. Именно мама помогает удовлетворить потребности ребенка и поддерживает его жизнедеятельность. И здесь важно именно то, каким образом она это делает.

Дело в том, что, чтобы удовлетворить потребности ребенка, маме по сути надо угадать, что он хочет. Она делает это на основе своего опыта, знаний и ответной реакции ребенка. Дала покушать – ребенок успокоился, значит все сделано правильно; ребенок не успокоился – значит проблема в чем-то другом и надо искать иной способ разрядки потребностей, что мама и делает, беря ребенка на ручки или меняя ему подгузники. Принципиальным моментом является то, что сам ребенок в этот момент не осознает своих потребностей, он находится в том самом недифференцированном поле, а все его ощущения сводятся к дискомфорту в виде тревоги и комфорту в виде общих приятных ощущений (функционирует по принципу подкрепления). Таким образом он лишь реагирует на то, что ему предлагает его мать, и именно с помощью нее получает разрядку, в то время как именно мать определяет то, каким образом он ее получит.

Хотя мы подробно в этой книге и не будем останавливаться на функциях личности, в данном случае можно говорить о том, что младенец существует пока лишь на основе одной функции (или инстанции в структуре психики) – на основе функции Ид или на основе реакций своего тела. В то время как мать представляет из себя продолжение психики младенца в виде функции Персоны, которая связана со способами, с помощью которых тело получает свою разрядку.

Заходя немного вперед, мы скажем, что постоянные подкрепления со стороны матери постепенно интериоризируются и превращаются во внутренние структуры в виде интроектов. Проще говоря, ребенок ассоциирует воздействия матери с собственными потребностями и начинает формировать прочные связи между ними, их обозначениями и способами разрядки. Например, ребенок понимает, что бурление в животе означает голод именно потому, что, когда он получал пищу от матери, его напряжение в животе спадало. Повзрослев, индивид понимает, что можно обойтись и без матери, просто самостоятельно заказав доставку еды, чтобы живот больше не бурлил. В этом смысле также проявляется процесс дифференциации, т.е. ребенок с течением времени усваивает все больше и больше различных способов удовлетворения своей потребности, также как и во всей большей степени начинает замечать оттенки своих чувств и желаний: теперь не любой его голод можно удовлетворить, напоив молоком из соски, но в ряде случаев ему будет хотеться чего-то попить, а в другом случае чего-то поесть, а среди этого «поесть» будет множество объектов, на которых он также будет фокусировать свое внимание.

Также, кстати, развиваются и наши эмоции: именно родители помогают человеку понять, что он чувствует за счет отражения и вербализации его ощущений («Ну не грусти», «Обиделся на меня?», «Я тебя порадую сегодня» и т.д.). Общие недифференцированные ощущения комфорта и дискомфорта начинают превращаться в радость, грусть, гнев, страх и другие эмоции, а чем старше мы становимся, тем больше различаем оттенков наших переживаний, формируя в том числе длительные чувства, вторичные социальные эмоции (вина, стыд, обида), а также метаэмоции (чувства по отношению к другим чувствам).