Фараон. Книга 4. Царь поневоле. Том 2 - стр. 30

Он кивнул.

– Конечно, мой царь, я всё подготовлю.

Пока он суетился, я ещё больше обмякал в кресле. Вчера была ночная вылазка, сегодня ночью меня снова разбудили, хоть и по делу, так что я хотел спать, но в то, что смогу это сделать, верилось слабо. Я был уверен, что, когда иудей доберётся до вражеского войска и те узнают, что хранится у нас в лагере, они тут же пришлют переговорщиков.

«А Менхеперресенеб, конечно, молодец, – мысли лениво плавали в голове, – провернул такую операцию всего с тремястами всадниками и иевусеями, боеспособность которых под большим вопросом. Но всё равно это никак не отменяет моих замыслов о том, что мне нужны мои лично преданные военачальники, а не те, кто может обменять меня на что-то более ценное, вроде земли. Да, его и тех, кто верно мне служит, ждёт награда, но в целом воинское сословие в том виде, в каком оно есть сейчас в Египте, мне не нужно».

На этой мысли глаза против моей воли закрылись, и я погрузился в сон.

***

Сознание накатывало волнами, и я в конце концов с трудом открыл глаза, посмотрел на кожаный потолок шатра с таким до боли знакомым рисунком.

– Опцион!

– Мой царь. – Из колышущегося света масляных ламп вышла тёмная фигура.

– Я вроде засыпал на стуле, как я оказался на кровати?

– Центурион приказал аккуратно вас перенести, мой царь, – смущённо сказал он, – и приказал иудейке вас раздеть, чтобы твоё величество наконец выспался.

– Сам разбудил, сам дал выспаться, – хмыкнул я, – какое время суток сейчас?

– День, мой царь, недавно был полдень, – ответил он.

– Что иудеи?

– Прислали ещё утром переговорщиков, но, поскольку твоё величество спало, им сказали подождать, сказав, что переговоры будут, когда его величество Менхеперра проснётся.

В животе забурлило, напоминая мне, что я, вообще-то, забыл и позавтракать.

– Позови Танини, спроси, есть, что поесть? – приказал я. – Скажи, иначе царь съест его самого.

– Конечно, мой царь. – Опцион улыбнулся, поклонился и вышел из шатра, а вскоре внутрь стали заносить сначала одуряюще пахнущие горячие блюда, а затем появился и сам парень.

– Мой царь, – улыбнулся он, согнувшись в поклоне, – я как раз закончил готовить.

Спустив ноги с кровати, я надел калиги и прошёл к креслу. Издалека с лавки послышался голодный шум чужого живота.

– Она сама отказалась от завтрака, мой царь, когда твоё величество заснул, – сдал её моментом Танини.

– Иди сюда. – Я ткнул на стул напротив, не обращаясь конкретно ни к кому, но жрица поняла и вскоре заняла место. Танини сел рядом и ревностно смотрел, чтобы она не ела мою еду, что он нарезал, а только то, что она отрезала себе сама.

Парень стал рассказывать, что иудеи установили по центру поля огромный шатёр, который уже посетили несколько центурионов, чтобы проверить его и местность вокруг.

– Поставьте наш ближе к нашему лагерю, – распорядился я, – что мы, нищие какие, пользоваться чужим? Ну и к тому же охране не нужно будет далеко ходить.

Парень заверил, что сейчас отдаст приказ, и на несколько минут выбежал из шатра, оставив меня с Адой.

– Говоришь, раздевала меня, – я посмотрел в её сторону, – я проснулся и без набедренной повязки.

Девушка стала густо краснеть.

– Может, все эти истории о жрицах Ашер всё же правдивы? – подколол её я.

– Я девственна! – огрызнулась она и быстро добавила: – Великий царь.