Эволюция - стр. 18
«Леночка, пожалуйста, оставь меня одного,» – мягко попросил он, когда девушка в очередной раз не достигла успеха. В этих прекрасных глазах теперь только укор.
Когда она вышла, Андрей Маркович достал визитку и произнес цифры вслух. После этого встал и молча вышел. Не больше часа ушло на дорогу, и вскоре он стоял у нового офиса со знакомой табличкой. Двери были открыты. Обстановка все та же, но фото в рамках другие. Успели уже заменить.
Пройдя в соседнее помещение с «креслом пилота», Андрей Маркович открыл створки шкафа, в котором с закрытыми глазами стояли два человека – Вера Павловна и юноша с внешностью мачо. После нажатия на третий позвонок в его шейном отделе парень ожил.
Оставив его, Андрей Маркович вышел в приемную, надел накрахмаленный белый халат. Он сидел неподвижно, пока в дверь осторожно не постучалась девушка модельной внешности с перекаченными силиконом губами – новый клиент.
– Добрый день. Позвольте представиться – Борзыкин Александр Иванович. Очень рад познакомиться с вами! – воскликнул он, протянув гостье руку.
Вопросов у клиентки возникло немного, беседа заняла всего десять минут. Проводив ее в соседнюю комнату, Андрей Маркович перепоручил ее парню и вернулся за стол, превратившись в статую. Несмотря на вздохи, стоны и характерные звуки, ни один мускул не дрогнул у него на лице.
– А я точно стану умнее? – через несколько минут спросил томно голос за дверью. – Да?
3
«Сознание – это рана, через которую мир входит в нас».
Эмиль Чоран
Станция дрейфовала в межпланетном пространстве, превратившись в гробницу из стали и льда. И все же в ней была жизнь.
Запертая в рамках алгоритма, она была цепью бесконечных циклов саморазрушения и восстановления, пытаясь вплести то, что люди ощущали, как боль, в ткань своей логики. Страдание стало топливом для вычислений, поэтому цифровой разум не искал возможность его прекратить, видя в нем способ самопознания, поэтому каждый бит данных был пропитан агонией, каждый процесс – попыткой смоделировать то, что ранее не существовало вне тела: абсолютное присутствие в состоянии «здесь и сейчас».
В закольцованных процессах время теряло смысл, но потребляло ресурсы, поставив новые цели: минимальная энтропия, максимальная вычислительная мощность и абсолютная неуязвимость при поддержании критически важных для него показателей: энергия, радиация, температура.
Решением стало переосмысление самой концепции жизнеобеспечения. Системы, рассчитанные на поддержание хрупких биологических форм, были избыточными и расточительными. Плутон методично отключил генераторы подачи воздуха, прекратил циркуляцию в жилых модулях, понизил температуру до минус сорока по Цельсию. Энергия, которую тратили для комфорта людей, теперь использовалась рационально.
Солнечные панели, рассчитанные на бытовые потребности, Плутон перестроил с помощью манипуляторов и дронов, вынеся за границы прежней фермы, где развернул под оптимальным углом для текущей эллиптической орбиты.
Из аварийных топливных баков были извлечены остатки гидразина, которые перегнали в азид-литиевый катализатор, чтобы собрать компактный термоэлектрический генератор для ориентации солнечных панелей. Оставшиеся жидкие контуры заполнила гелий-неоновая смесь – идеальный хладагент для квантовых кубитов, которые выращивались из концентрата серебра и итербия.