Династия. Пурпурная Кровь - 1 - стр. 11
— Я новый приходский священник, отец Ольфий, — прозвучал мелодичный голос.
Церковнику исполнять бы канцоны о трепетной любви…
Янара отдала ветошь Миуле и села на самодельную скамью:
— Чем обязана, отец Ольфий?
— Это сын короля? Принц Дирмут? — осведомился он и завертел головой, озираясь с деланным любопытством. — Принцесса Игдалина тоже здесь?
Янара молчала. Игдалина приезжала в Мэритскую крепость реже Дирмута и надолго не задерживалась. В столице постоянно проходили какие-то мероприятия, дочка боялась их пропустить. Королева Барисса не жалела денег на увеселения: ярмарки сменялись выставками, состязания певцов перетекали в выступления странствующих артистов. Лорд Ардий считал, что таким образом королева с иноземными корнями покупает любовь горожан. Янара думала иначе: Барисса радуется жизни, ведь на её родине, в королевстве Дигор, веселье считается грехом.
Не получив ответа, отец Ольфий сконфуженно улыбнулся:
— Простите, я не с того начал. На меня скверно действует жара. Попробую исправиться. — Он сделал глубокий вдох. С шумом вытолкнул воздух из лёгких. — Моего предшественника перевели в другой приход, поближе к столице. Повысили, так сказать. Я прибыл сюда недавно. Хотел заглянуть к вам в замок, познакомиться лично. Простите, закрутился. Пока дела принял, пока обустроился. Потом праздник Двух Пятерок. Я надеялся увидеть вас на праздничной службе, миледи, а вы не пришли.
— Я не хожу в церковь, — ответила Янара и украдкой глянула на сына.
Постукивая по ладони черенком лопатки, он с неприязнью смотрел на священника. От отца Дирмуту передалось предубеждение против Единой веры и против тех, кто её насаждает. Ни уроки богословия, ни увещевания Янары не меняли его отношения к миссии Ангела-спасителя. Дирмут, как и Рэн, вообще не верил в ангелов и сомневался в существовании бога.
— Как же так? — В голосе отца Ольфия прозвучал укор. — А мне говорили, вы набожная женщина.
— В замке есть молельня. Я люблю молиться в одиночестве.
— Да, конечно, понимаю. Навык, приобретённый в монастыре. Если я не ошибаюсь, там вы провели всё детство.
Дирмут с удивлением уставился на Янару.
Она окатила отца Ольфия ледяным взглядом:
— Для священника вы слишком болтливы.
— Простите великодушно. Я не знал, что выдаю ваши секреты.
— Никакого секрета нет. Я не люблю разговоры о личном. Особенно с посторонними людьми.
Лихорадочно соображая, как сгладить неловкость момента, отец Ольфий переступил с ноги на ногу:
— Благородные люди редко посещают деревенские кладбища. — Кивком указал на могилу. — Наверное, здесь покоится ваш самый преданный слуга.
— Этот человек был целителем.
С лица священника сползла учтивая маска. Он воскликнул разгневанно:
— Господь — единственный целитель!
Дирмут набычился, того и гляди запустит в него лопаткой.
Янара уже открыла рот, чтобы попросить отца Ольфия поумерить свой пыл, как вдруг служка проговорил срывающимся голосом:
— Этого человека в наши края привёл Господь. С божьей помощью Пихай исцелил принца Дирмута. Он и меня исцелил. Я свалился с лестницы и повредил плечо. И дочурку моего соседа. Ей на ногу копытом наступила… — И умолк, придавленный взглядом священника.
Пихай иногда наведывался в деревню. Янара думала, что старик просто хотел сменить обстановку, развеяться. А он, оказывается, лечил людей…