Данияр. Не буду твоей невестой - стр. 13
Я вся обмираю. Сердце сначала подпрыгивает к желудку, а потом камнем устремляется вниз.
Вскидываю глаза и натыкаюсь на всё тот же тяжёлый, только сейчас сильно потемневший взгляд.
Прямо рядом со мной стоит Байматов. Только значительно ближе, чем во время официального знакомства четверть часа назад.
Глава 6. Для кого это фото?
Отступаю на шаг, не сводя взгляда с недовольного холодного лица Байматова.
Упираюсь спиной в стену и тут же понимаю, какую глупость сделала: в угол себя загнала! Теперь мне выход отсюда – только если Байматов соизволит выпустить!
И вот, вроде бы, вообще не о чем беспокоиться: это официальное мероприятие, полно народу, крайне серьезного, а не сомнительная вечеринка где-нибудь в спальном районе Москвы, пресловутом Выхино или Чертаново. Я никогда не бывала, но слышала много всяких глупостей и страшилок.
И вот как-то меньше всего предполагала, что буду про это вспоминать здесь, в кругу самых богатых и влиятельных людей края. Однако же… Вспомнилось почему-то. Наверно потому, что опасность кожей чувствую. И исходит она – от Байматова.
Впрочем, прихожу я в себя быстро.
Убираю телефон, выпрямляюсь и строго смотрю в глаза Данияру:
– А в чем дело?
– В том, что незамужняя девушка не должна рассылать свои фотки посторонним мужчинам.
Онемев в очередной раз, только рот открываю. Это что вообще такое я сейчас услышала?
И какого шайтана происходит?
Байматов мне кто?
Никто!
По какому праву?..
– По какому праву?.. – выдыхаю я последнюю свою возмущенную мысль, – и с чего вы… Ты! – решаю не делать вид, что я – правильная и скромная, потому что не такая я! И не позволю тут надо мной средневековые законы устанавливать! – Ты с чего взял, что это – мужчине? И тем более, постороннему?
Вообще разговор не туда уходит. Надо было просто указать наглецу его место…
Байматов, совершенно по-звериному оскалившись, делает шаг вперед и упирается здоровенной своей ладонью в стену у моей головы, запирая таким образом меня в ловушку.
Я тут же теряю смелость и дыхание.
Прижимаюсь сильней спиной к стене, словно врасти в нее пытаясь, смотрю на Данияра и изо всех сил надеюсь, что ему не виден испуг, который испытываю сейчас.
На таком ничтожном расстоянии Байматов кажется чудовищно огромным. Он закрывает собой весь мир, и все вокруг темнеет. И его глаза сейчас тоже – темные-темные. И страшноватые.
Что ему надо?
Что он делать собирается, Всевышний?
С ума совсем сошел?
А вдруг кто-то попадет в этот закуток и увидит нас в таком скандальном положении?
– Ты выбирала соблазнительный ракурс… – Байматов, которому, похоже, вообще плевать на то, насколько он меня и себя компрометирует, наклоняется еще ниже и хрипит мне на ухо, оглушая, – и не фотографировала платье… Или это украшение на голове… А свое тело. Голую кожу. Взгляд из-под ресниц. Такое не шлют подругам…
Всевышний…
Мне становится жарко до ужаса.
Сколько времени он тут провел, наблюдая за мной?
– Только мужчине. Постороннему. Потому что ты – свободная, не просватанная девушка. А, значит, все мужчины для тебя – посторонние. Ты же – честная девушка? Да?
Последнее его «да» – настолько тихое и горячее, что мне кожу шеи у уха опаляет. Не могу пошевелиться, словно загипнотизированная! Словно меня обвивает кольцами огромный хищный змей. Горячий, как само пекло!