Чужая. За гранью безумия - стр. 11

Чтобы после крошечной дозы кислорода вновь оглушить нас обоих поцелуями и, когда они осмелеют…

— Твою мать, — прошипел я, позволив себе прокрутить этот момент, и дернулся, раскрывая глаза от деликатного покашливания отца.

— Ничего не хочешь мне рассказать, Никит? — спросил он.

— Нет. — Я плеснул себе чуть больше, чем обычно, и выпил, не обращая внимания на осуждающий взгляд отца. — Мне уже не пятнадцать. И лучше я выпью дома. День, как ты слышал, дрянь.

Застигнутый врасплох, я запоздало подумал о том, что не слышал шагов отца, а он, скорее всего, без труда разобрал, о чем мы с Амели говорили. И, блядь, меньше всего хотелось обсуждать это сейчас. Когда я сам не понимал, что со мной происходит, но отчётливо осознавал из-за кого.

— Действительно, день оставляет желать лучшего, — произнес родитель, войдя в гостиную с бокалом, из которого он залпом допил остатки. — Я накапаю себе? — спросил, а затем, опустившись рядом и налив нам на два пальца, видимо посчитал такой жест достаточным для доверительной атмосферы. — Я уточню, чтобы не строить догадки и понимать, с чем имею дело?

— Попробуй, но не обещаю, что отвечу.

— Я все же рискну, Никит. Будем! — Выпив свою порцию, отец дождался, когда я опустошу бокал, и налил снова. — Ты ведь не случайно оказался в компании девушки друга, которая поехала к своим родственникам?

— Нет, не случайно, — отрезал я. — Мне нужно отчитаться о причинах?

— Если посчитаешь нужным озвучить их, я буду благодарен. Отчитываться не требую. Твое здоровье, сын.

Отсалютовав бокалом, отец выпил и вскинул брови, услышав мой вопрос:

— От этого зависит, поможешь ты Амели с Симой или нет?

— Я похож на шантажиста?

— Это прямой вопрос, пап.

— Который подразумевает ответ, если вопрос имеет смысл. В твоём же… — негромко усмехнулся он и, будто взвешивая наличие упомянутого им смысла, покачал ладонью. А затем, удивляя меня, подтолкнул початую бутылку в мою сторону и произнес: — Знаешь, Никит… Куда бы ты ни вляпался и что бы не натворил, я всегда тебе помогу. Если ты попросил за девушку, значит, на это есть веские причины. Я не требую их озвучивать — возможно, есть вещи, о которых мне лучше не знать. Но… я бы хотел знать, чем живёт мой сын. Надеюсь, я ответил на твой вопрос?

— Более чем.

— Тогда, — произнес отец, поднимаясь, — реши для себя, стоит ли мне знать, почему ты поехал с девушкой и, если мне не изменяет память, практически невестой Авдеева, или же нет.

— Если бы я знал, чем все это закончится, — усмехнулся я и удивлённо посмотрел на хмыкнувшего отца.

— Тогда было бы скучно жить.

— Мне кажется, сейчас не самое подходящее время для философии, пап.

— Тебе кажется или ты уверен? — поинтересовался он, вскинув брови, и после, наполнив бокалы стукнул своим по моему: — Cherchez la femme или la guerre comme à la guerre?

— Oui, papa, — кивнул я, пригубив коньяк, и внезапно для себя спросил: — Что бы ты сделал на моем месте?

— Хм… Сложный вопрос, Никит, и я не знаю, что тебе посоветовать. — Потерев переносицу, папа выцедил полбокала и неопределенно взмахнул рукой. — Наверное, для начала я бы решил, что мне важнее. Ты же не думаешь, что Дима обрадуется, когда ты озвучишь — поверь мне, придется, — выбор в сторону своих интересов?

— Я не настолько туп, — скривился я. — Но и не наивен, чтобы быть уверенным, что этот выбор гарантирует мне мой интерес.