Чёрная книга - стр. 27
И, резко повернувшись, почти побежал к двери. Ульянов сделал движение, словно хотел остановить, однако этого не потребовалось. Выскочив за дверь, Бутылкин тут же и вернулся, пятясь, – в сопровождении урядника Васильева, наставившего в тощую грудь револьвер.
Кирилл Ульянов
Морохин во всём блеске своих логических умозаключений был прекрасен и убедителен. Усадив подавленного врача на прежнее место и энергично шагая по палате взад-вперёд, он излагал доказательства вины Бутылкина. Мы с Петренко и Васильевым следили, чтобы тот не дёргался, и с колоссальным интересом слушали сотоварища.
– Вы, Савелий Львович, сделали всё возможное, чтобы убийца смог беспрепятственно проникнуть в палату и убить Кускова. Тому есть ряд доказательств, о которых нам рассказали его соседи по палате.
Во-первых, это вы как начальник отделения распорядились, чтобы Кускова без видимой необходимости перевели со второго этажа, куда его положили, на первый этаж. Ваш скрытый умысел очевиден: достать человека в палате на первом этаже неизмеримо проще, чем на втором… А Кусков-то удивился и о своём удивлении рассказал соседям.
Далее, именно вы дали команду санитарам переставить койку Кускова к окну. Казалось бы, зачем? А затем, чтобы убийце надо было только перемахнуть через подоконник – и вот она, жертва. Другого внятного объяснения нет.
Но и это не всё. Соседи Кускова рассказали, что накануне вечером вы лично зашли в палату, поинтересовались самочувствием больных и между прочим распахнули окно настежь. Жарко, мол, пусть будет в палате свежий воздух. При этом распахнутую раму вы застопорили какой-то деревянной чуркой, достав её из кармана халата. Она и теперь там. – Морохин ткнул пальцем в сторону подоконника. – Вы всегда берёте на обход деревянные предметы? Или захватили специально, чтобы подстраховаться? Чтобы окно случайно не захлопнулось от сквозняка и тем самым не создало проблем убийце?
Бутылкин поднял голову.
– Господи, какая чушь, – сказал с отвращением. – Что-то вы, господин следователь, в дедукцию заигрались… Да всё, о чём вы тут бубните, – это повседневная рутина. Мелочи. Я как начальник отделения ежедневно отдаю десятки указаний. Кого-то из пациентов переместить, кого-то выписать, кому-то поставить клистир… Обвинять меня бог весть в чём на основании подобного вздора? Вы в уме?
– Даже не сомневайтесь, – заверил Морохин. – Кстати, на хамство не обижаюсь, поскольку идёт оно от растерянности вашей, от страха разоблачения… И, наконец, самое интересное. Соседи Кускова рассказали, что во время вечернего обхода вы принесли с собой банку с некой жидкостью. Её вы собственноручно разлили по стаканам и буквально заставили больных выпить. Это, мол, хорошее снотворное…
– И что с того?
– А то, что никто в этой палате на бессонницу не жаловался. Удивились, но врачу отказать не посмели. И заснули, как убитые. Потому и не слышали ничего, когда убийца проник в палату. – Выдержал паузу. – Он, правда, – и мы это знаем – умеет передвигаться бесшумно. Такой интересный человек. Однако вы решили подстраховаться и фактически усыпили больных. Одного из них в каком-то смысле навсегда…
Петренко грозно засопел. Я подумал вдруг, что Морохин пристава убедил и сейчас тому очень хочется Бутылкина придушить. Убили-то не кого-нибудь – своего брата полицейского…